– Что за траблы, Филимон? – подала голос мертвенная девица в блестящем плаще.
Дашин прожектор осветил вопрошающую с ног до головы, не оставив места догадкам и предположениям. Девица тянула лет на девятнадцать, была высока, стройна и красива. Трагическая подводка глаз, синие губы и чёрные волосы выдавали принадлежность озёрной гурии к партии готов.
Алиса отцепилась от полотенца и зажмурилась. По телу пронеслась жаркая волна, накрыла щеки, уши, лоб. Пылая ярко-красной физиономией, Шуйская стояла в пересечении лучей фонариков, от стыда потеряв дар речи.
– Похоже, я напугал девушку, – ответил невидимый Филимон, и Дашин прожектор переместился на ответчика. – Вот печалька.
Луч света выхватил из темноты мощную фигуру в плаще с капюшоном. Лицо прикрыто мелкой черной сеткой. Товарищ повозился, стаскивая капюшон с головы. На суд людской объявился коротко стриженый молодчик с чуть кривоватым носом и приятным широкоскулым лицом.
– Космос! – восхитилась Громова. – Алиска, не бойся. Местные кадры такие крутые, что запросто гуляют по озеру с топором.
Алиса переводила взгляд с одного персонажа на другого, а после отступила от благоухающего одеколоном спасителя и увидела очень высокого широкоплечего парня, несколько озадаченного её глупой выходкой. Светлые волосы парня топорщились густым ежиком, причем брови казались намного темнее волос.
– Вас Алисой зовут? – обратился он к ней и улыбнулся. На правой щеке появилась симпатичная ямочка.
– Красивое имя, – согласился хозяин топора. – Я – Филимонов или просто Филимон.
Алиса кивнула. Лимит эмоций, слов и криков был превышен ею сегодня в несколько раз. Она твердо решила, что молчание украшает женщину и, прохладная сдержанность решит некоторые проблемы.
– У меня тоже красивое имя, – влезла Громова. Она решила не отдавать подружке качка с топором. Плохие парни с топорами – вполне в ее вкусе. – Меня Дашей нарекли, друзья Дашуней зовут.
Графину надоело стоять в стороне, и он вмешался в процедуру представления:
– Может, вернёмся к костру и там раззнакомимся? А то наша Алиса еще что-нибудь вообразит в темноте. – Он заметил, как одобрительно кивнула черноволосая девица.
– У меня ее крик до сих пор в ушах звенит, – заявила та и покосилась на пылающую румянцем Шуйскую.
Враги множились, сбивались в стаи и пугали слаженностью выступлений.
– Да, ладно, Крис! – не поверил Филимон. – С чего это ты стала такой нервной?
Все пришли в движение. Графин, как настоящий проводник, пошёл первым. Даша потянулась следом, каждую минуту оглядываясь на душку Филимона. Её пристальное внимание заставляло последнего отворачиваться, заслоняясь