– Лучше продолжай раздирать одежду на своих сиськах.
– На груди. Это совсем другое дело. Ну, словом, теперь я опять убита, потому что женщина, которую я считала своей подругой, своей напарницей и т. д. и т. п., в действительности была лживой сукой.
Пибоди повернулась и окинула придирчивым взглядом профиль Евы.
– Продолжай в том же духе, Пибоди, и ты сама окажешься расчлененной в утилизаторе отходов.
– Да я просто так сказала. Давай вернемся к Флоресу. Теперь мы будем называть его Лино.
– Мы получим записи крещений, проверим всех Лино и сузим круг.
– А вдруг его крестили не здесь? Вдруг его семья переехала сюда, когда ему было, допустим, лет десять? А может, его вообще не крестили? А вдруг он просто ткнул пальцем в карту и выбрал место, где спрятаться?
– Именно поэтому наши электронщики будут работать над фальшивым удостоверением, и именно поэтому мы будем проверять его отпечатки и ДНК по каналам Интерпола, глобальной полиции и так далее. Авось что-нибудь да и выплывет.
– Мне кажется, это гнусно до крайности – прикидываться священником, – добавила Пибоди. – Если хочешь кем-нибудь прикинуться, можно же прикинуться кем-нибудь другим. Кем-то, кем ты был раньше… Эй! Эй, послушай! А может, он и был священником? Я хочу сказать, не Флорес, а тот другой парень. А может, он хотел стать священником, но его отсеяли.
– Неплохо. Насчет «отсеяли». Когда получим записи о крещениях, ты проведешь перекрестную проверку с парнями, которые хотели стать священниками, но их отсеяли. Потом еще раз проверишь семинарию, где учился Флорес. Может, убитый был с ним знаком, может, учились вместе.
– Ясно, – кивнула Пибоди. – Я пойду еще дальше, проведу поиск по мужчинам нужного возраста, которые ходили в школу с Флоресом и знают его с тех пор.
«Неплохая мысль, – подумала Ева, – надо будет ее проработать».
– Парень наверняка думал, что у него железобетонное прикрытие. Никто не заподозрит священника, никто не станет копать, по крайней мере, так глубоко, как мы копнем. Тем более что он ведет себя паинькой, ничего не нарушает. Единственный случай, когда он чуть не переступил черту, насколько нам известно, это случай с Соласом. Это мы тоже проверим.
С этими словами Ева подтянулась к тротуару, остановила машину у «Тринидада», небольшой гостиницы на Девяносто восьмой улице, и включила знак «На дежурстве».
Швейцара не было, и об этом оставалось только пожалеть, потому что Ева обожала рычать на швейцаров, но вестибюль был чистый и ярко освещенный. За стойкой администратора стояла знойная брюнетка с ослепительной улыбкой. Но Ева направилась не к ней, а к солидному седовласому портье.
– Нам нужно поговорить с Еленой Солас.
– Да, я понимаю. – Он проверил оба жетона. – А что, есть проблема?
– Да.
– Извините меня. – Он передвинулся к дальнему концу своей рабочей станции и тихо заговорил с кем-то через микрофончик с наушником. Когда он вернулся, на его лице сохранилась все та же нейтральная