Сообщать о своем чудесном воскрешении она никому не собиралась. Не потому, что не доверяла Николаю, самому близкому человеку в этом мире. Просто пользы от него здесь, в незнакомой стране, где не только язык, но и обычаи, само отношение к жизни разительно отличалось от российского, было бы совсем немного. А так – вдали от событий, которые уже немного потрясли, а скоро (в этом Наталья была уверена) сотрясут страну Восходящего солнца до основания – им было безопаснее. Что, учитывая состояние Лидии, было для семьи Емельяновых определяющим.
Наталья невольно улыбнулась, вспомнив друзей, а потом и милую старушку Инессу Яковлевну, которая сейчас, несомненно, «кудахтала» вокруг Лидки. Эта улыбка тут же переместилась на парнишку, скромно расположившегося в сидении напротив и тот ответно разулыбался. Этого японца украшали огромные наушники и шнур, тянувшийся к плееру.
Мышка остановила свой взгляд на этом лице совсем не потому, что молоденький японец был таким симпатичным – хоть сейчас снимай в каком-нибудь анимэ; она сейчас вспомнила другого – похожего на этого как две капли воды.
– А может, это он и был? – засомневалась было в своей памяти Наталья.
Тот парнишка, о котором вспомнила Крупина, стоял с восторженным лицом напротив памятника адмиралу Того – герою войны девятьсот пятого года; точнее ее Цусимского сражения. А за памятником грозно целил в окружающее пространство корабельные пушки знаменитый броненосец «Микаса», флагман японского флота, который в тот страшный для Российской империи год разгромил русскую Тихоокеанскую эскадру. Наталья знала об этом; может не в таких подробностях, что сейчас живо рассказывала, размахивая руками, какая-то француженка. По крайней мере, французским языком, как отметила Наталья, эта молодящаяся женщина далеко за сорок (а может, и за пятьдесят) владела как родным. Сама Мышка была сейчас неузнаваема – тем же секретарем адмирала Ватанабэ, к примеру. Ходить по городу – а Йокосука была не только базой японского флота, куда частенько заходили и корабли шестого флота США, но и городом с населением почти в четыре сотни тысяч жителей – по его улицам в адмиральском мундире, да еще с перевязанным сплошь лицом, было, по меньшей мере, безрассудно. Поэтому военную базу покинул моряк из низших чинов, лицо которого из-под бинтов проглядывало. Взамен вражескому военнослужащему (а вокруг – как четко определила подполковник Крупина – были одни враги, об этом пока не догадывающиеся) она оставила шитый золотом мундир адмирала японского флота и изрядную кипу бинтов. Естественно, использованных.
Города Наталья не знала. Ей нужно было лишь попасть на вокзал и первым же экспрессом отправиться в Токио, и дальше – в пригород Харадзюку, где среди сотен не самых роскошных особняков затерялся нужный ей.
– И лучше это сделать в облике европейца… лучше европейки. Скажем туристки – вроде этих.
Крупина