Топор аж вспотел – вся эта затея с Велосипедиком, Женечкой и Николашей могла оказаться напрасной.
– Нет, – успокоился он почти сразу, – Крюк не мог упустить такую информацию. Нормальный мужик этот Стасов, по всему видно.
Двое мужчин – большой и маленький – вышли из комнаты, оставив в ней третьего. Того самого, которого сейчас искали все, кого могли привлечь к поискам городские начальники.
Глава 6. Август 1998 года. Ковров – Москва
Все смотрят НТВ
Иван Николаевич Стасов проснулся от пронзительного писка. Не меняя положения тела, он осторожно открыл глаза и в течение нескольких долгих секунд наблюдал, как буквально в трех шагах от его лица занимаются любовью две крысы. Наверное, про животных – а крысы были самыми настоящими – так было говорить не совсем корректно. Подобное времяпровождение грызунов имело какое-то другое название, однако Ивану Николаевичу было не до тонкостей. Он буквально оцепенел от такого нахальства домашних грызунов; от того, что мерзкие серые «влюбленные» не боятся, ни в грош не ставят его, «непотопляемого» заместителя министра России.
И только когда он поднял руку, чтобы прогнать крыс, в памяти всплыли события сегодняшнего дня – если только он, конечно, еще не закончился. Он вдруг понял, что лежит на полу, полураздетый. И что рука, которой он дернул в направлении наглых грызунов, прикована к батарее центрального отопления. Стальной звон наручников и спугнул крыс. Крупный серый самец не спеша, с видимым достоинством – если можно так назвать поведение неторопливого грызуна – сполз со своей более мелкой подруги и еще более медленно потрусил к встроенному шкафу, волоча за собой длинный голый хвост. Самочка, чей визг, собственно, и разбудил Стасова, последовала за ним.
Иван Николаевич проследил, как они исчезают за приоткрытой дверцей шкафа и осторожно сел на полу. Холодный паркет неприятно студил голый зад, но гораздо неприятней оказался внутренний зуд в том же самом месте, который вдруг не на шутку разгорелся – так что замминистра срочно захотелось в туалет. Скорее не потому, что забунтовал кишечник. Нет, Стасову вдруг показалось, что он таким образом – смыв в унитазе – уничтожит что-то постыдное и ужасное. А потом все перебил еще один казус – мерзкий запах, который Иван Николаевич вдруг ощутил в собственном рту. Он почувствовал себя так, словно за один присест сожрал целый ящик с наполнителем для кошачьего туалета; причем с наполнителем, неоднократно использованным.
У Стасова был кот – огромный сиамец Тимофей. Сейчас Иван Николаевич вспомнил его не с умилением, а… В общем, в туалет ему захотелось еще сильнее. Между тем лязганье оков услышали не только сам Стасов и крысы, но и неведомые пока хозяева дома. Дверь отворилась, и в комнату