Двадцатый век сгорел, отдав другому
Перерешать российскую беду.
Мой дом раскатан, я готовлюсь к слому,
Но прошлому выплачивая мзду,
В тревожных снах брожу, брожу по дому,
А половицы стонут как в бреду.
«Из множества дорог одна прямая…»
Из множества дорог одна прямая –
Дорожка на последний перевоз,
Где, прах людской бессменно охраняя,
Растут кресты под пологом берёз.
Переплелись дерев и предков корни
В родной земле за долгие года,
А души ждут пред входом в мир тот горний
Пришествия Второго и Суда.
И нам бы так, готовясь к упокою,
Не нарушать завещанный устав,
Но век шальной сорвал с ветвей листвою
И закружил, по свету разметав.
На голом месте, как наступят сроки,
Себя забывших, нас зароют в ряд,
И в скопище мы будем одиноки –
Все души прочь, к истокам, улетят.
Вон та душа, с волны срывая гребень,
Кричит надрывно чайкою седой –
Былой погост давно отправлен в небыль
Безумно затворённою водой.
Как много неприкаянных стенает
Над милою растерзанной страной!
Всего лишь шаг, шажок, и купина их
Ещё моей пополнится одной.
Безымянка
До горизонта ни куста, ни колка,
Лишь звон цикад да свистнет где сурок,
То из-под ног метнётся перепёлка,
И режет мне под речку поле лог.
Я глыбь ищу, спеша от переката, –
Воркует он обманные слова,
Здесь рыбы нет, стрекают лишь малята,
Да мельтешит придонная трава.
Река не удостоилась названья,
А в омутной бездонной темноте
Мне блазнится уж бездна мирозданья,
Исконно равнодушная к тщете.
И я смущён картиною случайной,
Но вновь и вновь, чаруя и маня,
Из глубины невысказанной тайной
Вода глядит как будто сквозь меня.
Белый май
Сошлись, слились, как в сказке, явь и небыль:
И облаков в заливы намело,
И не понять, где сад в цвету, где небо, –
И сине всё, и всё белым-бело.
Сады, леса, поляны ошалели
От звона, щёлка, посвиста певцов,
И соловьёв классические трели
Переплелись с эстрадою скворцов.
В стремительном порыве пробужденья
Легко себя надеждой опьянить,
Что и тебя волною обновленья
Он увлечёт, продляя жизни нить.
Не обманись! Уж в горние пределы
Душа зовёт от суетности дел.
Но предо мной разлив черёмух белый,
И взгляд к земле навеки прикипел.
«Няндома, Мезень, Двина, Онега…»
Няндома, Мезень, Двина, Онега –
Чудно леп повенчанный глагол!
Россыпями говоров и снега
Высветлен архангельский подол.
Коноша,