– Но хоть что-то вам известно? – с интересом спросил Чейн, не сводя глаз с завораживающей панорамы Млечного Пути.
– Конечно. Границу очень условно можно разделить на три части. Первая начинается в созвездии Змееносца и проходит через Деву и Льва аж до самых Близнецов. Это – самая горячая область во всей галактике. И дело даже не в том, что именно там Граница ближе всего подходит к Гидре. Ты слышал что-нибудь о Клондайке?
Чейн кивнул:
– Кое-что. Звездные Волки считают это место диким, малонаселенным и потому неинтересным для разбойничьего промысла. Мы предпочитаем… то есть предпочитали нападать на более цивилизованные миры, где есть чем поживиться.
Претт снисходительно улыбнулся:
– Ну конечно же, в ваших училищах вряд ли рассказывают кадетам всю правду об истинной истории пиратских рейдов! А эта правда состоит в том, что ваши эскадрильи трижды в разные времена наведывались в Клондайк. И не ради праздного интереса, а потому что богатств на этой части Границы побольше, чем где-либо еще. Так бывает на любой планете: одни части суши бедны ископаемыми до смешного, а другие напоминают королевские сокровищницы. Почему так случается – непонятно, но это факт. Так же обстоит дело и с различными звездными системами. Когда я был мальчишкой, то считал, будто на каждом пустынном мире стоит только копнуть разок-другой, и драгоценных камней и золота просто некуда будет складывать. Оказалось – ничего подобного! На большинстве миров если и есть полезные ископаемые, то до них добраться – себе дороже. А уж сокровищ, которые имеют цену среди людей и нелюдей, там совсем крохи. Да и поди их найди!
Однако миры Клондайка составляют в этом смысле исключение. Там действительно много сокровищ! И почти нет обитаемых планет, так что особых проблем с аборигенами не существует. Понятно, что именно за этот участок Границы между нами и Империей была самая большая драка. Доходило даже до небольших, но страшных войн, которые ничего не решили. И тогда, более трех тысяч лет назад, мы подписали договор, по которому Клондайк вошел в Границу