И посоветоваться не с кем… Или украдут идею, или «настучат» куда не надо… Хотя почему – посоветоваться не с кем?! А Лавр Фёдорович Гроховецкий? Он уже настолько стар, что… «Ой, как неудобно: я забыл позвонить ему на прошлые Октябрьские, то есть в день „примирения и согласия“, – подумал Боб. – И на Рождество не позвонил…»
Глава третья
1
Из подъезда офисного здания, что на улице Советской, наискось от костёла святых Симеона и Елены, вышла молодая черноволосая женщина. Она с явным удовольствием огляделась по сторонам. Да, ей нравился этот город, Минск, и созданный ею здесь «Фонд поддержки науки и образования» тоже получился вполне успешным. Оставалось докупить технику, чтобы не только завезти в этот «Фонд», но и передать в ещё один, который она открыла в Чернигове. А самой пора навсегда попрощаться с Минском. Как это говорится по-русски, иногда надо «заметать следы». А здесь она за себя оставит надёжного человека.
Это была сеньора Камилла Гомес, испанская меценатка.
Никому не надо объяснять, как относятся к европейским доброхотам в Минске. Настороженно относятся. Сеньора Гомес прекрасно об этом была осведомлена и даже одобряла. В самом деле: приедет эдакий господинчик, а потом или нашпионит, как последний гад, или организует подпольное обучение «оппозиционеров». Ха, смешно! Что же это за политическая оппозиция, если её надо обучать, чего она, оппозиция, должна требовать от законной власти, дабы понравиться западным учителям? Это же просто вражеская агентура, а не оппозиция.
Но за нею, за сеньорой Гомес, белорусский КГБ никаких грешков не нашёл. Она в самом деле поддерживала отдельных изобретателей и даже научные институты: помогала оформлять патенты, добывала научную литературу и необходимую технику, которую без неё вряд ли бы удалось приобрести. И не требовала взамен никаких подозрительных услуг или денег. Весь штат её «Фонда» составляли местные уроженцы, и по их сообщениям, политической пропаганды в офисе не велось. Наоборот: она однажды устроила выволочку менеджеру, который подписал один из подшефных институтов не только на два английских и одно американское научное издание, но и, по просьбе директора, на общеполитическую американскую газету. «Мы не занимаемся политикой», – втолковывала она ему.
Разведка, проведённая в Испании и других странах, тоже не выявила на неё никакого компромата. Ни в одном западном спецведомстве такой сеньоры не обнаружилось, а из гражданских никто не мог сказать про неё худого слова. Впрочем, про неё вообще мало кто мог сказать хоть слово: у Камиллы Гомес будто бы не было биографии! Это как раз и настораживало, и КГБ Белоруссии продолжал за ней приглядывать, занося в базу данных всякие мелочи. Вроде таких: испанка понимала русский язык и не скрывала этого, а её муж Айвен (что, между прочим, значит просто Иван), дважды приезжавший