– Олег, пожалуйста, следи за моей мыслью, – Малахов поморщился. – Оксана здесь для того, чтобы спасти тебя и Бойко, вытащить вас из ямы Ты, пожалуйста, ответь на все ее вопросы. Без всякой утайки.
– Ей можно доверять?
Подавшись вперед, Жека дотронулся до плеча Филимонова:
– Как мне самому. Я вас оставлю. У нас ребенок один сидит в машине. Да, чуть не забыл, – он смущенно улыбнулся.
– Что еще? – апатично протянул Олег, упирая взгляд в колени.
Ему стало казаться, что ничего путного из этой встречи не выйдет.
– Я сказал вашему коменданту, – усмехнулся Малахов, – что пришел сюда, чтобы поговорить с тобой насчет твоего долга мне.
– Какого еще долга?
– Какого? Оксана тебе все объяснит. У нее мало времени…
Выйдя из комнаты патрульных, Жека озадаченно почесал затылок. Ну и дела. С таким безучастным настроением одна надежда на Сану…
Старший следователь прокуратуры задавала вопросы, а Филимонов, собрав волю в кулак и сконцентрировавшись, обстоятельно отвечал, не оставляя ни одной мелочи, какой бы незначительной она и ни казалась.
– Пока все, – Оксана машинально посмотрела на часы. – Черт, я уже опаздываю. Олег, подпишете ваши показания. Я верю вам. И я верю Малахову. Он сказал, что это все абсурд. Все эти обвинения в ваш адрес. Будем стараться, чтобы как можно быстрее вытащить вас отсюда. Хуже, если вас переведут в СИЗО. Там с нами не особенно-то считаются…
Подполковник остался сидеть, понуро опустив голову вниз. Судьба-индейка сыграла с ними злую шутку. Не маленький он, чтобы не понять одну простую истину. Если кому-то сильно надо, то от них ни за что уже не отцепятся. А в этом самом сомнений больше не оставалось.
Накануне прилетевший из Киева следователь по особо важным делам с Генеральной Прокуратуры в течение четырех-пяти часов поочередно вызывал их на допросы и настойчиво добивался, чтобы они написали чистосердечные признания. Хищно зыркал на них лисьими, постоянно бегающими по сторонам глазками. И все время подсовывал им заранее заготовленные тексты с описанием убийства, их связи с заказчиками…
Дверь в комнату раскрылась, и на пороге показался начальник караула. За его спиной маячил караульный с автоматом на плече.
– Подследственный Филимонов, на выход…
Подчиняясь команде, Олег встал, по успевшей уже выработаться привычке заложил руки за спину. Прошли они во внутренний дворик и поднялись на крыльцо гарнизонной гауптвахты. Еще один шаг…
Олег оглянулся. Тоскующий взгляд последовательно пробежался по небольшому плацу с нарисованными на нем квадратиками, по высоким стенам, поверх которых пропущена колючая проволока, с развешанными на них плакатами с образцами военной формы одежды…
По роковому стечению обстоятельств он сам оказался в числе тех, кого когда-то бдительно охранял. Не по своей вине. Но от этого не легче, а тяжелее вдвойне. Не столь