«Объект по вашему запросу не найден. Одна четвертая от запрошенной суммы изъята с вашего счета за проделанную работу. Успехов!»
Райна прекратила жевать бутерброд и отложила его в сторону – пропал аппетит.
Нет, она была готова к плохим новостям – по крайней мере, ей казалось, что она была готова, – но теплое воздушное настроение тут же ускользнуло в трубу.
За окном накрапывало; на кухне сделалось совсем темно – под потолком автоматически зажглись неяркие желтоватые лампочки. Забылся не купленный блокнот, испарились мысли про название для новых салонов, вдруг снова забылась мечта – обиженно мелькнула хвостом и скрылась в наваливающемся тумане депрессии.
Райне хотелось вновь провалиться в ту зиму – юркнуть в нее, как в теплую норку, схорониться там до лучших времен и заснуть. Но в стекла продолжало настойчиво и монотонно стучать сырое и равнодушное лето.
– Вы по поводу моих бумаг?
Следом за смс – не прошло и пяти минут – позвонил юрист Доры. Попросил принять его – сообщил, что это важно, но причину визита из холла внизу пояснять не стал; Райна нажала кнопку открытия дверей подъезда.
Сейчас он поднимется и скажет, что тоже ничего не нашел. Ни одной зацепки, ни одной неверно сформулированной фразы – ни-чего-го. Как же, ведь это Комиссия! Неужели они могли где-либо ошибиться? Быть такого не может…
Настроение продолжало стремительно портиться. И почему плохие новости никогда не приходят в одиночку?
Она приняла его в кабинете, как и положено человеку, чье состояние начинает затыкать за пояс всякое «хочу» и настойчиво водружает во главу всего извечное «надо». Надо прилично выглядеть, надо вести себя подобающим образом, надо проявлять манеры…
Манала она это гребаное «надо»!
Однако наспех вымыла руки, сменила рабочий комбинезон, в котором творила в мастерской, на блузку и брюки, отодвинула в угол графин и прилагающийся к нему стакан, протерла скопившуюся за день пыль рукавом.
На стук в дверь ответила коротким «Войдите».
Он оказался чем-то похожим на Рида – может, еще более тощим и высоким, долговязым, с узким подбородком и седыми висками. В очках, с морщинками вокруг губ, с излишне хмурыми, почти сведенными к переносице бровями.
– Ничего не нашли? – поинтересовалась Райна вместо приветствия – к чему тянуть резину? Пусть скажет прямо, а после катится на все четыре стороны, если даже его великий ум не помог ему отыскать то, на что надеялась старая подруга.
– Простите?
Девушка за столом потерла, а после помассировала виски. На гостя взглянула устало, но без злости.
– Сейчас вы скажете, что изучили приговор Комиссии, но зацепок для того, чтобы подать на апелляцию не обнаружили, о чем и решили сообщить лично. Верно?
Юрист прочистил горло; Райне вдруг стало стыдно, что она не спросила его имени, не предложила чаю, вообще