странный.
сплю на кровати а проснусь
и его нос касается моего
носа и те
желтые громадные глаза
В Л И В А Ю Т С Я
в то что осталось от моей души
и тогда я скажу —
пошел, сволочь!
убери свой нос от моего
носа!
урча как паук полный
мух он отойдет
недалеко.
Вчера я сидел в ванне
а он вошел
ступая высоко
хвост мечется
а я сижу себе
курю сигару и читаю
НЬЮ-ЙОРКЕР
а он запрыгнул на край
ванны
держа равновесие на скользкой слоновой кости
выгибаясь
и я ему сказал:
сэр, вы кот а коты
воду не любят.
но он обошел по кругу к кранам
и повис черными лапами
а другая его часть была
вниз головой
нюхала воду а вода была
ГОРЯЧА и он стал ее пить
тонкий красный язык
робкий и чудесный
макался в горячую воду
и он все
принюхивался
не понимая что я тут делаю
что хорошего я в этом нашел
а потом этот толстый белый дурень
рухнул! —
мы вылетели оттуда
мокро и быстро;
кот, я, сигара и НЬЮ-ЙОРКЕР
плюясь, вопя, отхаркиваясь, промокши
и моя жена вбежала
БОЖЕ МОЙ! ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
я заговорил сквозь распавшуюся сигару:
человеку даже одному нельзя побыть
в собственной ванне, вот что!
она лишь расхохоталась над нами
а кот даже не рассердился
он был по-прежнему мокр и пухл
кроме хвоста
тот выглядел сейчас худым все равно что
крысиный и очень грустный
он принялся вылизывать
себя.
я применил полотенце
затем вошел в спальню
лег в постель
и попробовал отыскать на чем остановился в
журнале.
но хороший настрой поломался
я отложил издание
и уставился в потолок
в пространство повыше где полагается быть
Богу
и тут услышал:
МЬЯАУУ!
следующий блудный кот что явится под мою дверь так и
останется
блудным.
он мужчина в редеющей майке линялой
революции
двигает математику своей нечистоты к
предельному нулю
и просыпаясь нынче утром с лососевым привкусом
на языке
я подумал о нем
хоть чувство такое что попаґ подавай
или его экономку
погладить меня по причинным местам чтоб хоть искра
величья затеплилась
в руке у него письмо
от богача из Санта-Фе:
«ты скользишь, соскальзываешь, мы с В.
были твоими поклонниками много лет
серьезно тревожимся из-за твоего творческого
спада