Головоломки. Фокусы. Задачи. Игры. Развлечения. Яков Перельман

бабочек с куколками, которую я собирал два лета; самодельную электрическую машину из пивной бутылки – предмет моей гордости и изумления товарищей; четырех тритонов в стеклянной банке, пойманных этим летом; пушистого кота Серко, подававшего лапу, как собака; наконец, альбом марок, какого не было ни у кого в классе. Феликса интересовали только марки. В его коллекции не имелось и десятой доли того, что он нашел у меня. Он объяснил мне, почему ему так трудно собирать марки. Покупать в магазинах – дядя денег не дает (фокусник приходился ему дядей; Феликс был круглый сирота). Обмениваться не с кем: нет знакомых. Письма почти ни от кого не приходят: ведь они не живут, как все люди, на одном месте, а беспрестанно переезжают из города в город, не имея постоянного адреса.

      – Так это, значит, были фокусы?

      – А почему у тебя знакомых нет? – спросил его я.

      – Как им быть? Только познакомишься с кем-нибудь, как уже в новый город едем – и знакомство прекращается. Дважды в один город приезжаем редко. Да и не любит дядя, чтобы я заводил знакомства. Я к тебе украдкой пришел. Дядя не знает, его дома нет.

      – Почему же не хочет дядя, чтобы у тебя знакомства были?

      – Боится, чтобы я кому-нибудь не открыл секрета.

      – Какого секрета?

      – Да фокусов. Никто на представление ходить не станет. Что за интерес?

      – Так это, значит, были фокусы?

      Феликс молчал.

      – Скажи, это фокусы были, что вы показывали с дядей? Да? Фокусы все-таки? – дознавался я.

      Но не так-то легко было заставить Феликса говорить об этом. Он не поворачивал головы в мою сторону и молча перелистывал альбом.

      – А есть у тебя Аравия? – спросил он наконец, разглядывая альбом марок и словно не слыхав моих настойчивых вопросов.

      Я понял, что добиваться от него ответа бесполезно, и занялся показыванием моих редкостей.

      В тот вечер я не узнал от Феликса ничего такого, что объяснило бы мне загадку «чуда нашего века».

      Секрет феноменальной памяти

      И все-таки я добился своего! На другой день Феликс открыл мне секрет необычайной памяти. Не буду подробно рассказывать, как сумел я расположить его к откровенности. Пришлось расстаться с полусотней редких марок, и Феликс не устоял перед соблазном.

      Это было на квартире у Феликса. Я пришел, как было у нас условлено, потому что Феликс знал, что дядя уедет в соседний городок. Прежде чем открыть тайну, Феликс заставил меня долго и торжественно клясться, что я «никогда никому ни за что» не скажу о ней ни единого слова. После этого он написал на полоске бумаги табличку. С недоумением смотрел я то на бумажку, то на него, ожидая пояснений.

      – Видишь ли, – начал он, таинственно понизив голос, – видишь ли, мы заменяем цифры буквами. Нуль заменяем буквой Н, потому что с нее начинается слово «нуль», или же буквою М.

      – Почему М?

      – Созвучно с Н. Единицу заменяем буквой Г или Ж, потому что написанное Г похоже на 1.

      – Откуда же буква Ж?

      – Часто