– Адвокатура…
– Я серьёзно! Не люблю, когда так говоришь!
– Хорошо. Не кричи.
У Антона разболелась голова. Наверное, в первый раз во время свидания с Ксюшей. И в печали и в радости, подумал он, стискивая зубы. Ксюша настояла, чтобы они где-нибудь сели. Выбрала пиццерию «Дон». Антон принял таблетку, она заказала два светлых пива и большую «Острую» пиццу.
– Придётся подождать минут двадцать, – предупредила официантка. – Много заказов.
– Хорошо, – сказала Ксюша. – Надеюсь, только пиццу?
– Пиво сейчас принесу.
Антон опёрся головой о декоративный камень стены. Пульсирующий холод потёк в затылок. Голову сковали шипастым обручем. Сквозь колючий туман боли он смотрел, как парень в заляпанном фартуке широкой лопаткой достаёт из печи помидорно-колбасный кругляш.
Ксюша взяла его за руку.
– Совсем плохо?
– Нет. Сейчас пройдёт.
– Бедный…
Говорить было трудно. Антон смотрел на повара, пока из-за барьера мини-пекарни не встала высокая фигура в тяжёлом плаще. Голова Человека в Котелке склонилась набок, словно у висельника. Холодные глаза скучающе посмотрели на Антона, которому резко перестало хватать кислорода.
– Только этого не хватало…
– Что? – спросила Ксюша. Он сказал это вслух, шепнул.
Антон с трудом покачал головой.
Человек в Котелке обратил бледную физиономию к повару, который никак не реагировал на появление в своей кулинарной вотчине странного гостя в макинтоше, погладил, словно косы, свои жирные патлы, покачал головой и вышел в зал. Полы плаща сломанными крыльями хлопали по ногам.
Антон вспомнил о планшете, который украли, пока он помогал раненому… убитому на Морском проспекте оратору. Сколько раз после этого он видел Человека в Котелке? Трудно сказать… пять, десять, больше?
Серый котелок забавно гармонировал со светильниками – почти идеальное зеркальное отражение формы. Каблуки лаковых ботинок выстукивали по паркету. Точнее, стучал лишь левый, правый – обессилено скрёб. Человек в Котелке сильно хромал, как ни разу до этого, и опирался на трость, которую Антон до этого не видел. Призрак поволок свою беспомощную ногу по широкому залу, разглядывая людей за столиками.
Антон сидел и наблюдал, как Человек в Котелке приближается. Несмотря на странную расслабленность и снисходительность, его лицо казалось слепленным из гипса. Не глядя на Антона, призрак продвигался вперёд, останавливался, принюхивался, тряс блестящими волосами и ковылял дальше. За четыре метра до Ксюши, сидевшей к нему спиной, он свернул в сторону и похромал между столиками к выходу.
Не смотря на то, что боль в висках и затылке отступала, Антон не стал поворачивать голову, когда Человек в Котелке размылся на периферии зрения. Закрыл глаза, открыл, взял пиво и подмигнул Ксюше.
– Ты бледный, – заметила она.
– Это аристократическая бледность, – пошутил он. – А вот и пицца. Чур, весь перец мой.
– Если