Хотя б ты был влюбленнее влюбленных,
Ночами умиравших от любви.
Но если ты любил, как я люблю —
Никто так не любил, но предположим, —
Как много глупостей ты совершил,
Охваченный любовною горячкой?
КОРИНН. Достаточно. Их все и не упомнить.
СИЛЬВИЙ. Тогда не говори, что ты любил!
Раз ты не помнишь, как ничтожный повод,
Сводил тебя, влюбленного, с ума,
Ты не любил, Коринн, ты не любил!
Раз ты с речами о своей любимой,
Как я, не приставал к кому попало,
Ты не любил, ты не любил, Коринн!
Раз ты не покидал, как я, друзей
В разгар веселья, страстью опьяненный,
Коринн, ты не любил, ты не любил! —
О Феба, Феба, Феба, Феба, Феба!
РОЗАЛИНДА. Ах, пастушок, стенания твои
Разъели рану сердца моего.
ТОЧИЛЛИ. И моего тоже. Помнится, когда я любил Джен Смейс, я изломал свой кинжал о камень за то, что он имел наглость остаться у нее на ночь. Вспоминаю, как я обцеловывал ее подойник и коровье вымя, которое теребили ее прекрасные, покрытые цыпками ручки. А еще я помню, как я в ее присутствии объяснялся в любви к гороховому стручку. Потом я распотрошил его, подал ей две горошины и разрыдался. «Храни их в память обо мне», – вот все, что я смог сказать. Поистине, только мы, влюбленные, совершаем такие глупости. И немудрено: в этом мире ничто не вечно, поэтому вечновлюбленные – мировые глупцы.
РОЗАЛИНДА. Ты даже не подозреваешь, умник, как разумно твое последнее замечание.
ТОЧИЛЛИ. Я до тех пор не замечаю своего ума, пока он, зайдя за разум, не подставит мне ножки.
РОЗАЛИНДА. Юпитер! В стонах пастушка
Жила моей любви тоска.
ТОЧИЛЛИ. А также и моей, хотя моя
Не так свежа уж, впрочем, как и я.
СЕЛИЯ. Пожалуйста, не дайте умереть,
Спросите пожилого человека,
Где нам достать еды.
ТОЧИЛЛИ. Эй ты, дурак!
РОЗАЛИНДА. Молчи, придурок! Он тебе не брат!
КОРИНН. Вы кто такие?
ТОЧИЛЛИ. Чище мы, чем ты.
КОРИНН. Да, мы живем в грязи.
РОЗАЛИНДА. Молчи, сказал. —
Дружище, добрый вечер.
КОРИНН. Вечер добрый
Вам также, господа.
РОЗАЛИНДА. Скажи, пастух,
Найдется ль в этих дебрях тот, кто мог бы
Нам здесь гостеприимство оказать —
За золото, не за одно спасибо?
Мы с девушкой, она идти не может
И очень голодна.
КОРИНН. Мне жаль бедняжку!
И жаль теперь вдвойне, что не могу
Ей надлежащим образом помочь.
Я лишь пастух, по милости фортуны.
Мне жалованье платят лишь за то,
Чтоб я водил овец, а их стрижет