Новый русский миропорядок от потомка Чингисхана. Нурлан Ауэзханович Амрекулов

был субьективным центром Вселенной – самодостаточным воином-скотовладельцем, который не знал нищеты и рабства, тюрем и насилия, жил в гармонии с ближним и природой. Веками выживая под открытым небом в суровой степи, он стал зеркалом, отражая весь универсум и впитывая все лучшее у растений и зверей. Родоплеменную структуру построения своего общества – от жизнестойкого дерева, благородство и синергетику коллективизма – от волков, честолюбие – от горных козлов-архаров, бесстрашно взбирающихся на вершины гор, чистоту (запрет на кровосмешение) и выносливость – от коней и т. д. Главное – если земледельцы были прямо зависимы от мира растений и рабски прикреплены к своей делянке, то подчиняя своей воле самостоятельный мир животных, скотоводы снимали их универсализм и выступали его контрагентом – как родовое человеческое существо, их «истина» и сознательный субьект. Вполне естественно и закономерно, что именно они и создали родовое человеческое (коммунитарное) общество. Общество скотоводов стояло выше общества растениеводов, ибо кормящие и формирующие их мир животные располагались выше растений.

      Но, увы, носители кочевой устной (героической) культуры не кончали университетов, чтобы в письменной форме выразить свое глобальное космическое мировоззрение и соединить его со своим ответвлением – русским евразийством как учением оседлых людей-ордынцев.

      Такое время наступило только сейчас, когда Кочевье окончательно умирает, смотрит на себя глазами противоположной ему (оседлой) цивилизации и стремится понять себя, обозреть весь пройденный путь и воскреснуть, обрести вторую жизнь через философскую рефлексию и самосознание в рамках общечеловеческого (антично-германского) классического философского дискурса. Теперь, когда потомки кочевников – этих «природных царей» – оказались внизу цивилизационно-исторической пирамиды, их возрождение возможно лишь вместе со всем угнетенным человечеством — на собственной платформе ордынской суперформации.

      Евразийцы никак не могли этого сделать, как продукт оседлой православной городской цивилизации. Но как истинные ученые и патриоты, они хотели на основе собственного месторазвития и турано-ордынской истории сформулировать свою специфическую автохтонную идеологию и культуру.

      Увы, тогда над всеми довлел веками впитавшийся с молоком матери европоцентризм, оборачивавшийся снобизмом по отношению ко всему туранскому, в котором упрекал русских граф Трубецкой.

      И к тому же, кочевники были разгромлены развитой техноцивилизацией Каина, на порядок-два отставали от оседлой индустриально-урбанистической цивилизации, так что вся их культура однозначно воспринималась победителями как очевидная «отсталость» и «дикость», как глухой «тупик развития». А вернуться назад, в юрты и промозглую степь, лишиться комфорта и Интернета мало кто захочет даже сейчас из осевших потомков кочевников.

      Чтобы снять, победить европоцентризм его же оружием, нам прежде всего придется опереться на философию40.

      И постараться