Джастин закричал так, что легкие в его груди почти разрывались от крика.
Потом боль пронзила все его тело. Несчастному казалось, что мозг уже готов выскочить из черепной коробки.
А потом наступила темнота.
17
16 июля 1997 года, четверг, 3:00
Купите себе белый фургон.
Нет, серьезно, это лучший совет, какой я могу дать. Но только не новый и не слишком яркий, чтобы не привлекать внимания. Простой белый фургон, «форд-транзит» вполне подойдет. Или «хайас». Не имеет значения. Убедитесь, что с ним все в порядке: что электрика не барахлит, что аккумулятор заряжен. И вас не заметят. С белым фургоном вы становитесь невидимкой.
Это абсолютно точно.
А будучи невидимкой, вы сможете творить все, что захотите.
Я пробовал рассказать Джастину Ф. Флауарингу о принципе неопределенности Гейзенберга. Но он совсем не в настроении учиться и уж определенно не в состоянии усвоить зараз больше одного постулата.
Парень никак не мог уразуметь, что, как утверждал Гейзенберг, сам факт наблюдения за научным экспериментом меняет поведение изучаемых объектов. И тогда я попытался объяснить все Джастину Ф. Флауарингу на примере: одно только мое наблюдение за тем, как он в сауне смотрит фильмы с участием моей покойной матери, незаметно влияет на него, столь незаметно, что это даже и измерить невозможно.
Однако репортеришка вообще не понял, о чем я толкую.
Он еще долго пробудет в сауне. Я слежу за временем. Сейчас он смотрит «Дьявольскую гонку». Фильм продолжается девяносто восемь минут. Спущусь к нему через минуту, спрошу, какой следующий фильм он хочет посмотреть. Выбор огромный, после моей матери осталось столько великих картин. Я думаю, если Джастин Ф. Флауаринг просмотрит все по нескольку раз, то это сильно улучшит его память.
Вообще-то, одного только фургона мало. Вам понадобятся белый фургон и кнопка – наподобие канцелярской, но несколько усовершенствованная.
Про кнопку я еще расскажу, чуть позже.
18
Если нужно,
Тьму вечную я встречу, как невесту,
И заключу в объятья![4]
Актер уходит со сцены влево. На сцену справа входит другой. Майкл понятия не имел, кто они такие. Его тело находилось в театре «Глобус», в первом ряду бельэтажа, однако мысли витали где-то далеко. Он напряженно размышлял, главным образом об Аманде.
Упоминание о смерти вернуло его к пьесе.
Пригласить девушку в театр была не самая удачная мысль. Лучше бы они сходили куда-нибудь выпить или перекусить, куда-нибудь в такое место, где можно поговорить. А теперь придется сидеть рядом с ней три бесконечных часа, не имея возможности ни побеседовать, ни толком сосредоточиться на пьесе. Да вдобавок еще кресло такое неудобное.
Его мысли перенеслись от Аманды к Глории Ламарк. Майкл чувствовал себя виноватым из-за того, что не был вчера на