Прежде чем отправиться в путешествие вокруг страны, я решил наведаться в место, с которого начинали свое знакомство с Грузией все путешественники XIX века, включая Дюма и Александра Пушкина – а именно в тбилисские бани.
В одной из них, принадлежавшей некогда княжеской семье Орбелиани, сохранился номер, известный под названием «Пушкинский».
Как утверждается, именно там разминали косточки отцу современного литературного русского языка.
Запах серы слышен еще в метро; когда ты проезжаешь под станцией Авлабари, он уже бьет в нос, и кажется, воздух становится жарче…
Прихожанки храма Сиони, центрального собора Тбилиси
Ты окунаешь голову в воду, поступающую прямо из преисподней.
Я не знаю, где ее греют: ТАМ или уже тут. Зажмурившись, окунувшись по макушку, слышишь, как вода из пасти каменного льва падает в бассейн, в котором варишься ты.
Тепло. Темно. Жарко. Пока совсем не стемнело – всплывай.
И сразу же – в руки к банщику, который с помощью щетки (бог знает, сколько кож он ободрал с ее помощью до тебя) снимет и с тебя старую шкуру, а потом, намылив с ног до головы, окатит ведром горячей воды, в которой ты только что кипел.
Блюдо готово. На простыне, как на скатерти, счастливого и обессиленного, гостя можно выносить во внешний мир.
Дюма посвятил тбилисским баням целый раздел своего «Кавказа». Ироничный сластолюбец, он описывает поход в бани почти с таким же эротизмом, как и А. С. Пушкин, разве что не столь экзальтированно.
«…Банщики приступили к последнему этапу, который можно назвать мыльным. Один терщик взял меня под мышки и привел в сидячее положение, как делает Арлекин с Пьеро, когда он думает, что убил его. Другой же, надев на свою руку волосяную перчатку, стал натирать ею все мое тело, причем первый, черпая ведром воду из ванны с сорока градусами, выливал мне на поясницу и затылок. (…) Почему Париж, этот город чувственных наслаждений, не имеет подобных бань? Почему ни один делец не выпишет хотя бы двух банщиков из Тифлиса?»
В этой книге мы будем довольно часто обращаться к воспоминаниям Дюма на тех участках пути, где наши дороги, спустя сто пятьдесят лет, пересекутся. Впрочем, повторять его маршрут я не стал. Если для автора «Кавказа» Тифлис, нынешний Тбилиси, стал кульминацией путешествия, для нас он лишь его начало, к тому же дальнейший путь писателя, пролегавший на то время по местам достаточно экзотическим для западного путешественника, сейчас уступает своими аттракциями другому маршруту, который я собираюсь вам предложить.
Что же касается бань, описанных нашим предшественником, то, живя в Тбилиси, я узнал деталь куда более пикантную, чем то, что подметил в них знаменитый беллетрист.
Дюма довелось попасть в тбилисские бани в «женские дни», но об одном из самых любопытных обрядов мог не знать сопровождавший его французский консул, и, вероятней всего,