Принц дрожал от гнева.
– Тварь! Змея! Как смеешь ты оскорблять мою мать?
Маргарита Анжуйская и ее сын стояли рядом. Мать и сын, боготворившие друг друга и ненавидевшие ее. Лица обоих пылали гневом, и впервые Анна увидела, как они похожи. Маргарита и ее нежный сын. Нежный? Анна вдруг вспомнила рассказы о том, что еще ребенком он отдавал приказы казнить пленных, а его мать довольно соглашалась.
Принцесса невольно попятилась. Эти двое… Куда девалась та благонравная властительница, что благословляла ее в день свадьбы? Где тот веселый влюбленный юноша, который забавлял ее шутками и платил музыкантам, чтобы они играли под ее окнами ночи напролет?
«Сейчас они убьют меня», – испугалась Анна.
Второй удар хлыста ожег ее пламенем. Она неистово закричала. Однако удары сыпались на нее один за другим. Анна закрылась руками, но это не помогало. Меховая накидка упала, и на плечах ее вспухали багровые, кровоточащие рубцы. Сквозь слезы Анна увидела столпившихся в дверях слуг. И вдруг откуда-то из-под ног у них выскочил маленький белый шпиц и с яростным лаем бросился на принца. Эдуард отшвырнул его ударом ноги. Но Вайки снова кинулся на него и стал терзать его сапог.
Как ни странно, это привело Эдуарда в чувство. Его рука с занесенным хлыстом повисла в воздухе, он побледнел, затем внезапно наклонился и, схватив шпица за загривок, поднял его. Вайки рычал и лязгал зубами.
– А ведь это я подарил его тебе, – невнятно проговорил Эдуард. – Я так любил тебя, Энни, а ты была холоднее льда в моих объятиях. Ты… С тем другим тебе было лучше?
Анна вдруг увидела, что по его щекам текут слезы.
– Вон, пошли все вон! – вдруг раздался голос Маргариты. Вытолкав слуг за порог, она с грохотом захлопнула дверь комнаты.
– Что ты сказал, Эд? – глухо переспросила она.
Принц опустил голову. Вайки вырвался и стал метаться по комнате, заливаясь неудержимым лаем.
– Что она тебе говорила? – спросила королева.
– Она не любит меня, – сказал принц тихо.
– Не любит? Так заставь ее полюбить! Здесь же, сейчас, на полу! Ей нравится, когда с ней так обращаются. Возьми ее, Эд! Я хочу видеть, как будет зачат новый Ланкастер!
Она теребила его, не отпускала:
– Ну же! Ведь ты мой сын, а я всегда добивалась того, чего хотела. Будь же мужчиной! Она твоя жена, твоя вещь, твоя собственность!
Эдуард поднял голову. Анна увидела отразившееся в его глазах пламя камина. Он странно смотрел на нее. Маргарита кричала, требовала, и Эдуард спокойно улыбнулся. Шпиц захлебывался лаем.
«Если это произойдет, – подумала Анна, – я погибла. После того как они напугают меня, они сделают со мной все, что захотят!»
– Ненавижу, – процедила она сквозь сжатые зубы. Это слово будто придало ей сил. Она шагнула к камину и выхватила оттуда пылающую головню.
– Ну! – крикнула она. – Давай, Эд! Ты ведь ничем не лучше горбатого