– Так что надобно сначала разобраться с сигнализацией и отключить ее, а уж потом вскрывать «медведя», – резюмировал сказанное Сема Рудый.
Вдвоем время пошло быстрее, и в один из колючих ноябрьских дней одна тысяча восемьсот девяносто четвертого года Аркадий Степанович Петров, попрощавшись с Семой Рудым и оставив ему адресок своего дома, в арестантской шинельке и с котомочкой за плечами вышел из ворот губернской тюрьмы и потопал к себе домой, в Самаринской проулок. Дом за пять лет нежилья заметно обветшал, и Аркадий Степанович, слегка его подновив, стал жить в нем один, изредка выходя на улицу, дабы пройтись и прикупить съестных припасов.
Через полтора года вышел из таганских «Каменщиков» Сема Рудый. За это время, восстановив за три недели весь утраченный при аресте «шниферский» инструмент, Инженер чисто взял на лапу «медведя» в конторе Кожевенного завода купцов Бахрушиных в Кожевническом проезде, поправив свое состояние на двенадцать тысяч рублей, после чего залег на дно на восемь месяцев. Затем, видимо, соскучившись по делу, но отнюдь не испытывая нужду в деньгах, вскрыл несгораемый шкаф в конторе золотоканительной фабрики купца Алексеева, изъяв из кассы с запирающейся крышкой, изготовленной в кузнечно-слесарном заведении Сергея Смирнова, еще четыре тысячи рублей.
Конечно, к нему, как поднадзорному, приходила полиция, проводила дознание и досматривала дом, но ничего подозрительного или хотя бы предосудительного не обнаружила. Улик, как понял Инженер, против него у блюстителей закона и порядка не имелось никаких.
Сема Рудый погостил у Аркадия Степановича два дня.
– Ну, все, мне пора, – сказал он, пожимая руку Инженеру. – Заждалась меня Одесса-мама. Надеюсь, ты обо мне еще услышишь. Читай газеты, раздел «Уголовная хроника». Специально для тебя я буду оставлять во взятых мною «медведях» английскую серебряную булавку…
И Инженер услышал.
В конце девяносто девятого года в Ростове-на-Дону злоумышленник в одиночку проник в здание Ростовского отделения «Волжско-Камского банка» на углу Большой Садовой улицы, открыл бронированную дверь банковской кладовой и вскрыл несгораемую кассу, предварительно отключив секретную сигнализацию. На все про все злоумышленнику потребовалось не более часа с четвертью. По заверению директора банка господина Рыжкова, из кассы банка исчезло сто двадцать семь тысяч рублей ассигнациями. На нижней открытой полке кассы была обнаружена серебряная английская булавка длиной в два дюйма с четвертью. Очевидно, преступник воспользовался ею в качестве отмычки. Более никаких улик и следов злоумышленник после себя не оставил… Примерно так о случившемся происшествии сообщали газеты в разделах «Уголовная хроника».
Весной девятьсот четвертого года некий злоумышленник проник в