В 2005 году я приехал на юбилей Артека. Ющенко всех собрал в Крыму. Министр транспорта Червоненко пригласил меня и нескольких украинских министров из нового правительства на свою яхту. Послушав их разговоры, я понял, что никаких шансов у страны нет. Они говорили о своих интересах: долях, землях, бизнесе. У нас в Грузии были совершенно другие разговоры – небо и земля. А эти были людьми старого покроя, еще более жадными, чем люди Кучмы, было ощущение, что дорвались и посчитали, что настал их момент.
Разница между Грузией и Украиной была поколенческая. В Украине после Оранжевой революции к власти пришло поколение, которое было старше нашего. У нас был точно такой же разрыв с грузинами предыдущего поколения, к которому относились, например, Нино Бурджанадзе и ее муж – их интересовали только деньги. Я был самым старшим в нашей команде, но и я еще учился в университете, когда Советский Союз распался. Те же, кто успел несколько лет поработать при Союзе, стали частью системы. И эти люди пришли к власти в Украине.
Чувствовалось, что советское наследие мешает и Ющенко. Его невозможно обвинить в стяжательстве. Он был идеалистом, но чисто психологически ему было трудно работать с людьми постсоветских поколений.
Но все же они были намного лучше другой части украинского политического спектра.
Помню, в 2004-м я приехал с первым официальным визитом в Украину. Был концерт. Справа от меня сидел президент Кучма, слева – премьер Янукович. И Кучма его спрашивает, ну что, Витя, Звягильский не появлялся? Да вы что, отвечает Янукович, если бы он появился, его бы давно уже ребята замочили. Премьер говорит президенту, что кого-то нужно замочить! И Янукович явно не шутил.
Надо сказать, что Кучма явно чувствовал себя не в своей тарелке рядом с Януковичем. Он все-таки был патриотом Украины, в отличие от бывшего донецкого бандита!
Однажды, уже через много лет после «Оранжевой революции», у меня была многочасовая беседа с Януковичем. Большую часть беседы он посвятил Юле. Перечислял все ее уголовные – мнимые и реальные – дела. Долго сплетничал по поводу ее личной жизни. И только потом перешел на другие темы. Такие беседы у него были со всеми иностранцами. Он был ею одержим.
Янукович еще рассказывал, что он долго не мог принять решение – баллотироваться во второй раз в президенты или нет. Обратился за советом к старцу Зосиме. Тот сказал, что не готов ответить, но обещал подать знак. Через некоторое время старец умер. Янукович пришел на панихиду, встал в очередь к гробу. Когда, по его словам, он коснулся руки покойного, она поднялась, погладила его по голове и снова упала. Для Януковича это был знак. Он мне рассказывал это на полном серьезе как о неопровержимом факте. Но все же, я допускаю, что он прикидывался.
К Януковичу было трудно относиться