– Были, – включилась в разговор мама. – До тех пор, пока ты нас не огорошила своим давешним избранником…
– Опять…
– Снова! На этот раз все, мы не для того тебя с твоим отцом растили столько лет, чтобы ты остаток жизни провела на помойке в Марьиной роще!
– Ну что ты заладила? Какая помойка?
– Самая обыкновенная, с мусором вместо людей и пустыми бутылками в качестве перспективы завтрашнего дня, – снова включился отец. – В общем так, предложение Эдика заслуживает внимания…
– Ну и рассматривайте его сами!
– Не спеши, дослушай сначала! Или ты встретишься с ним, и вы хотя бы обсудите совместные взгляды на будущее…
– Совместное конечно…
– Еще не знаю.
– Или?
– Или скатертью дорога. Хоть в Марьину рощу, хоть куда там еще.
Вопрос был поставлен ребром. Инге с трудом удалось отложить решение вопроса до утра – мол, утра вечера мудренее и тому подобное. Но отсрочка ей явно нужна была только для одного – отыскать наиболее подходящие слова, чтобы сказать их Никите. Ибо решение было уже принято – уходить в неизвестность, причем куда менее материально обеспеченную, чем ее сегодняшний день, она не собиралась…
Никита же пришел домой, слегка перекусил и хотел было поработать над дипломом, но сон предательски валил его с ног – недавние физические нагрузки давали о себе знать. Засыпая, он думал только о том, почему, если Тухачевский, во время подавления Тамбовского восстания травил крестьян газом, не было найдено ни одного отравленного тела в дальнейшем, при разборе завалов?..
Весь следующий день прошел примерно по такому же сценарию с той лишь разницей, что Инга писала ему все реже и реже. Никиту это немного волновало, но не настолько, чтобы бросить все и сосредоточиться вокруг этого события – институтская жизнь кипела, била ключом и исключала из себя все посторонние подводные течения, кроме научных.
В 16 часов Никита, как обычно, на крыльях любви вылетел из здания своей альма матер. Но, к своему удивлению, вместо машины Инги на парковке обнаружил в своем телефоне СМС: «Сегодня не смогу заехать, извини, срочные дела. Увидимся завтра». Он ничего не ответил, только молча побрел в сторону метро, и по дороге ему казалось, что вслед ему смотрит весь институт – хотя в действительности, никому не было никакого дела до того, везет ли его очаровательная спутница или он сам добирается до дома, а все же в такие минуты невольно думаешь, что являешься объектом всеобщих насмешек.
Впрочем, грусть отняла сравнительно немного времени – диплом сам себя не напишет, как сказал бы американец. Погрузившись в архивные изыскания и историческую литературу, Никита снова увидел перед собой маршала Тухачевского, железной рукой наводящего порядок в стране, охваченной огнем Гражданской войны, его соратников и боевых товарищей – Фрунзе, Антонова-Овсеенко, Ленина, Ворошилова… Когда решил прерваться и взглянуть на часы – была