Когда Скарлетт в сопровождении Хулиана прошла между коваными створками ворот, небо было черно: очевидно, луна в тот час оглядывала другую часть земного шара. Лишь некоторые упрямые звезды продолжали удерживать свои посты, наблюдая за тем, как юноша и девушка входят в мир, который для многих существует лишь в несбыточных фантазиях.
Если все вокруг внезапно погрузилось во тьму, то сам дом источал яркий маслянистый свет, отчего подвесные цветочницы под окнами казались наполненными звездной пылью. Прежний цитрусовый аромат улетучился. Теперь воздух был густым и сладким, как сироп, – гораздо слаще, чем на Трисде, – но Скарлетт все равно ощущала горечь. Ей не давало покоя присутствие Хулиана, чья рука до сих пор отягощала ее плечо. Когда он солгал перед воротами, выдав себя за графа, она была слишком взволнована, чтобы спорить, и слишком сильно хотела поскорее увидеть сестру. Но теперь ей стало не по себе: вдруг она совершила новую ошибку?
– Ну и как прикажешь это понимать? – наконец спросила Скарлетт, когда они уже прошли мимо привратницы, но еще не приблизились к огромным дверям дома. Прежде чем войти в круг пленительного света, она остановилась и стряхнула с себя руку Хулиана. Журчание воды в фонтане должно было заглушить ее слова, если кто-нибудь оказался бы в этот момент рядом. – Почему ты просто не сказал правду?
– Правду? – Хулиан издал невнятный звук, лишь отчасти напоминающий смешок. – Уверен, что правда не понравилась бы привратнице.
– Но ведь у тебя был билет! – возразила Скарлетт, чувствуя себя как человек, не уловивший суть анекдота.
– Видимо, ты думаешь, что эта милая девушка в конце концов пропустила бы меня? – Хулиан серьезно посмотрел на Скарлетт и придвинулся к ней поближе. – Не забывай, о чем я предупреждал тебя в часовой лавке: люди здесь в большинстве своем не такие, какими кажутся. Девушка должна была усыпить твою бдительность и хорошо сыграла свою роль. Организаторы праздника утверждают, будто не хотят слишком сильно кружить нам голову, но на самом деле в этом-то и заключается весь смысл игры. Легендо любит… играть. – Последнее слово Хулиан произнес с запинкой, как если бы хотел сказать что-то другое, но предпочел этого не делать. – Каждого гостя приглашают сюда по определенной причине, – продолжил он. – Хочешь знать, почему я солгал? Потому что твое приглашение предназначалось не для простого моряка.
«Оно предназначалось для графа», – подумала Скарлетт. В ее груди поднялась паника цвета киновари, когда она вспомнила, как своеобразно выглядело письмо магистра. Третий билет был прислан для ее жениха, а не для неотесанного мальчишки, который сейчас стоял рядом с ней, развязывая галстук. Решив задержаться на один день и вступить в игру, Скарлетт уже подвергла себя опасности. А изображать невесту Хулиана – это, на ее взгляд, и вовсе было то же самое, что специально искать на свою голову беду. Ведь она не знала, чего может потребовать от них совместное участие в игре. Да, этот моряк помог ей, но, солгав ради него, она совершила