В поисках сведений о Рогожине Люба постепенно пролистала большую часть книги. Кое-где проскакивала информация о подпольных обществах, распространении прокламаций, запрещенных книг и даже о поддержке заговорщиков каким-нибудь купцом или помещиком. Всё это было любопытно, заставляло погрузиться в атмосферу опасного и романтичного времени, но ни на гран не приближало к цели. «С какой стати, собственно, здесь будут писать о каком-то учителе? – подумалось вдруг Любе. – Мало ли было таких же, как он, бунтовщиков!»
Она уже добралась до главы, где речь шла о революции 1917 года, и вдруг… Взгляд зацепился за знакомую фамилию! Люба склонилась над страницей – и едва поверила глазам!
«Начало февральской буржуазной революции в Елизаветинском уезде ознаменовалось взрывом классовой борьбы и ненависти. Именно она заставила зажравшегося дворянского сынка К. Иванова подло донести царским ищейкам на собственного учителя. Преподаватель мужской гимназии (ныне средняя краснознаменная школа №1 Ворошиловского района), где учился Иванов, Ф.А. Рогожин был пламенным социалистом, защитником угнетаемого пролетариата и крестьянства. Также он являлся одним из основателей революционного кружка в Елизаветинске, известного в работах как „кружок Морщихина“. До того, как стать на путь народного образования, Рогожин со своей женой – талантливой портнихой – даже организовал народную коммуну по образцу, предложенному Н.Г. Чернышевским в его бессмертном романе „Что делать?“. Они закупили 45 швейных машин „Зингер“ и попытались привлечь девушек из рабочих семей для организации первой в Елизаветинске народной самоуправляющейся фабрики. Увы, капиталистическая действительность не позволила этой идее реализоваться. Проект Рогожина мог быть исполнен только после победы пролетарской революции (подробнее об этом см.: Поросятников Л.Д. Швейная промышленность Поволжья и Приуралья в свете гениального учения Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина. Москва, „Политиздат“, 1936. Т.3. С. 1136–1137). Неблагодарный змей, пригретый на груди учителя, К.Иванов набрался наглости и написал донос на своего преподавателя, обвинив его во множестве „смертных грехов“. К счастью, он просчитался. Донос был написан 26 февраля памятного 1917 года. В тот же день жандармы сделали попытку арестовать пламенного борца за правду. Гимназия была окружена. Однако ни Рогожина, ни его жены не смогли найти, как ни искали. Советская наука пока не может дать ответ на вопрос, как ему удалось скрыться. Зато можно говорить с уверенностью, что следующий день, положивший начало свержению самодержавия, надолго запомнился К. Иванову и подобным ему личностям.
Что же касается уровня производительных сил к 1917 году…»
Люба еще раз перечла про неудавшийся арест и 45 швейных машинок. Бесспорно, речь шла именно о том Рогожине, который был ей нужен.
Но как быть с инициалами «Ф.А.»?!
Под