Гений. История человека, открывшего миру Хемингуэя и Фицджеральда. Эндрю Скотт Берг

Макс не хотел принимать его, но в итоге согласился, потому что, как он подметил, «нельзя отрицать важность влияния гарвардских клубов». Перкинс также был сотрудником «Гарвардского адвоката», литературного журнала кампуса, и в итоге дорос до его редколлегии. Правда, по большей части его вклад представлял собой сатирические заметки на тему джентльменских ужимках и стремлений гарвардских студентов. В эссе «О девушках и галантности» он писал: «Авторитетные источники считают, что галантность мужчины по отношению к женщине – это шкала, по которой измеряется цивилизация… Исходя из этого, я почти с полной уверенностью могу заявить: в природе не только не существует двух одинаковых девушек, но даже одна и та же девушка не остается, если не считать чистой случайности, одной и той же в разных ситуациях». Трое из гарвардских друзей Макса также писали для «Адвоката»: поэт Джон Холл Уилок, Эдвард Шелдон,[40] чья пьеса «Нелл из Армии спасения» стала бродвейским хитом, в то время как он сам еще был студентом, и, конечно, Ван Вик Брукс.

      Брукс уверял, что последовал за Перкинсом в Гарвард из Плейнфилда, потому что «был рожден писателем и – это я знал всегда – Гарвард был университетом для писателей». Макс проучился там год к тому времени, как приехал Ван Вик, и сделал все, чтобы друг и земляк получил шанс познакомиться с нужными людьми. Они проводили большую часть времени в «Стилусе», литературном клубе, который Перкинс очень любил. Жили они вместе в желтом, как солома, деревянном доме по адресу Уинтроп-стрит, 41. Брукс отмечал, что в то время в Максе преобладал пуританский дух Кромвеля. Долгое время он регулярно будил Вана Вика ровно в шесть утра и вслух читал ему труды английского социолога Герберта Спенсера, одного из родоначальников эволюционизма, и других философов. Иногда он носил «профессорскую» куртку, чтобы быть похожим на профессора Уильяма Джеймса,[41] но чаще всего предпочитал траурно-серый и черный цвета.

      Макс решил изучать экономику, потому что, по словам Брукса, «ничего не хотел знать о железнодорожных тарифах и пожарно-страховой статистике». Его выбор был своего рода продолжением одного из афоризмов его деда: «Я горжусь своими успехами не в том, что мне нравится, а в том, что мне не нравится». Такого рода мышление янки, которые привыкли закаляться в трудных условиях, и заставило Макса перебраться на чердак сообщества «Стилус», где были лишь стол и койка и где он мог учиться ночи напролет. Годы спустя Перкинс понял, что «выбросил свое образование на помойку, выбрав политическую экономику, которую терпеть не мог, но которой занялся, основываясь на непонятной теории того, что это, по каким-то причинам, подходящая наука. И что бы ни дали мне курсы по литературе, которую я обожал, мне стоило подчиниться естественному ходу вещей». Макс не мог читать то, что ему нравилось. Например, ему, к большому стыду, так и не удалось познакомиться с большинством произведений Уильяма Шекспира.

      За пределами «Стилуса» Макс черпал огромное вдохновение