Информационные агентства захлебывались в потоках новостей, называя взрыв «Удара-М» диверсией, потому что перепутать полюса у датчиков было невозможно, к каждому был подключен провод разного цвета. Чтобы перепутать провода, надо чтобы узел собирал «слепой слесарь Иванов».
Доклад закончился, начались выступления, и Бразгин с пристальным вниманием наблюдал за присутствующими, среди которых выделялся генеральный директор «Орбитальной группировки» Владимир Николаевич Яценко, в космической отрасли слывший корифеем, если считать, что космонавтика – это тоже искусство. Он был первым учеником основателя отрасли Ильи Гладкова, и фотография, где Гладков смотрит на ученика с любовью, давно обошла все российские издания. Владимир Николаевич периодически объявлял о том, что уходит на пенсию, и любил слушать, как он незаменим, говорил о преемнике и некоторым даже обещал свою должность. Но Дмитрий знал точно – Яценко никуда и никогда не уйдет, он не такой породы, он монумент, которого не сдвинешь и который еще при жизни умудрился сделать из себя легенду.
Вечером дома он с удивлением обнаружил, что в квартире нет ни жены, ни сына, а на кухне сидит тесть, бывший генерал, и пьет его водку.
– Не ожидал, зятек? – спросил он, поправляя редкие, как сломанные зубья у расчески, волосы.
– Не ожидал, – честно ответил Бразгин.
– Садись, налью. Водка, кстати, из твоего холодильника, как и закуска.
– Наливайте. – Дима поставил на пол портфель.
Тесть бывал у них дома нечастым гостем, в основном для того, чтобы удовлетворить материальные потребности дочери, повоспитывать зятя и внука.
– У вас что-нибудь случилось? – поинтересовался Дима.
– Случилось. Ты же знаешь, что Лена мне позвонила и рассказала, что произошло с Мироном.
– Знаю. Вы приезжали с адвокатом, – кивнул Бразгин. Ему совершенно не хотелось обсуждать эту историю с тестем.
– Не знаешь! – угрюмо произнес генерал. – Адвокат все придумал и пообещал вытащить мальчика из этого дерьма.
– Понятно.
– Да ничего тебе не понятно! Этот молодой остолоп отказался от услуг адвоката и пришел с повинной в полицию. Сказал, что должен свои проблемы решать сам. Лена сейчас тоже в полиции, ждет его.
– Может, это его настоящий мужской поступок?
– Да какой, к черту, поступок?! Он себе жизнь сломал!
– Пусть он попробует разобраться со своей жизнью хоть раз сам.
Тесть заплакал, беззвучно, его старческие слезы текли из выцветших глаз.
– Стараешься для вас, стараешься, а вы не цените.
Дима налил в стопку водки, выпил и впервые подумал о том, что неважно, какая сейчас фамилия у его сына, с фамилией он еще разберется, главное, что Мирон не трус и не подлец, а то, что было, – временная слабость, которую он поможет ему преодолеть.
Глава 7
Сразу