Пусть разбивают лбы, высушивают пизды и сморщивают хуи о стенку верности, вечной любви и незыблемого семейного счастья.
Открытия возникают после того, как исследователь заходит в тупик, и после творческого напряжения на месте тупика вдруг перед ним распахивается необозримый простор нового знания.
Так и я, систематически используя мат для недвусмысленного, однозначного изображения половых органов и их взаимоотношений, зашёл в тупик конкретности, но вдруг в тупике влагалища открылась вселенная жизни и её смысла.
Женщину, стоящую на четвереньках, ебут с двух сторон.
Входит новый мужчина, в костюме-тройке, только что из банка, где он работает.
К этому моменту двое мужчин кончили, отползли от женщины, но она продолжает стоять на четвереньках, смакуя пережитое.
Менеджер вечеринки представляет банкира и королеву бала:
– Это – Джон, а это наша королева – Мэри.
Банкир в ещё не снятом костюме подходит к женщине, стоящей на четвереньках, и протягивает руку для знакомства. Ошарашенная официальностью женщина садится и послушно протягивает руку в ответ, и тут происходит официальное знакомство посредством рукопожатия. Теперь банкир быстро скидывает костюм и всё, что под ним, снова ставит женщину на четвереньки и, натянув презерватив, углубляется ей в уже растянутый предшественниками задний проход.
Незнакомцами их уже не назовёшь.
Так получается, что все большие писатели – дерьмо.
Достоевский, Толстой и др. – это гениальное дерьмо. Белый, Блок и пр. – это дерьмо с талантом. О современниках и говорить не приходится – талант на таланте – дерьмо на дерьме.
Из чего я заключаю, что я – плохой писатель.
В ранней юности я писал, не осознавая о чём:
Не дорог ищу я, а – убежище.[17]
Теперь – осознал.
Секс – это моё убежище, ибо мы стремимся в жизни спастись от неопределённости, от непредсказуемости, от неизвестно-угрожающего. Мы хотим, чтобы можно было на что-то положиться, чтобы оно не предало, не подвело, не изменилось. И вот, именно секс – это самая большая определённость, вселяющая уверенность в сегодняшнем, завтрашнем и даже во вчерашнем дне.
И действительно, если процесс открытия, поиска секса, ухаживания и соблазнения славен своей таинственностью и непредсказуемостью (Даст – не даст? Даст ли снова, или снова не даст?), то как только дело дошло до голых в постели – всё становится абсолютно точно предсказуемо, надёжно и определённо (только для сексуально опытных людей, разумеется). Другими словами, сексуальный опыт ценен прежде всего тем, что он даёт эту определённость и предсказуемость в сексе.
А определённость и предсказуемость состоят в том, что любая