С этими мыслями он бросил на неё ещё один взгляд. Она всё также стояла, опустив глаза. Тёмные локоны ниспадали по плечам. Она стояла в тени, скрываясь от палящих лучей солнца.
Он взглянул на неё и направился дальше.
Выйдя за городские стены, он на секунду замер, оглядывая раскинувшийся перед ним покрытый травой склон холма, словно россыпь изумрудов, в которой то и дело проблёскивали горстки маков-рубинов, и направился вперёд. Спустился с холма, в ручье набрал воды в кувшин, который он нёс с собой, и принялся подниматься на самую вершину соседней горы. Здесь уже не попадались прохожие. В эти дни мало кто выходил из города без особой нужды – и уж особенно не поднимался на гору.
Он шёл извилистыми улицами, выбирая дорогу так, чтобы хоть иногда скрываться под сенью олив, но ни разу не смел прикоснуться губами к кувшину с водой. Прошёл мимо кладбища и, наконец, окончательно устав, добрёл до вершины, где в землю была воткнута сухая палка. Он взял свой кувшин и вылил воду на землю рядом с ней, затем снова спустился, набрал воды и поднялся наверх – трижды, как делал это каждый день. Когда, наконец, он поднялся в третий раз и снова вылил воду из кувшина, случилось чудо: из самой верхушки палки показался зелёный росток.
В этот-то день он и познакомился с учителем.
***
Учитель был мудр и добр – настолько, что хотелось остаться рядом с ним навсегда. Но это было не главное: учитель был стержнем.
Он сам был вообще-то неглупым и весьма смышлёным человеком, но в нём не было какого-то внутреннего стержня, который направил бы его разум в единое русло и позволил добиться чего-то в жизни. И этот внутренний стержень, который он изо дня в день не находил в себе, он нашёл в учителе.
Когда он впервые услышал, как учитель говорит со своими учениками, он понял, что хочет остаться. Он прекратил воровать – учитель не разрешал этого – и практически бросил торговлю. Он остался рядом с учителем, чтобы только выполнять его поручения. С этого дня его жизнь словно обрела ещё один смысл.
Хотя он не перестал так же часто заходить на площадь, чтобы увидеть женщину, с которой, он верил, он когда-то обязательно будет вместе, целые дни его были заполнены служением. Остальные ученики не очень-то его любили, но ему это было не важно. Они не любили его – но и не упрекали, хотя все до одного было уверены, что он крадёт из общей казны. Это было неправдой – он не крал, или, во всяком случае, почти, да и то чаще всего для того, чтобы помогать бедным. Он был замкнут и понур, но он служил одному человеку, а с остальными был не то, что добр – он был таким, каким велел ему учитель. Они все помогали друг другу, хотя с ним общались без особого желания. И тем не менее он ни на секунду не задумывался о том, чтобы уйти.
Ни на секунду до того дня, пока учитель не объявил, что пора двигаться дальше. Он пробыл в этом городе достаточно долго, и теперь