Пройдя по лестнице с резными перилами, он оказался в небольшом коридоре, из которого выходили три двери. Первая – комнаты мисс Бишоп, где она спала, вязала и занималась прочими своими делами. Вторая – гардероб, совмещенный с кладовкой. Третья же была заперта на замок. Ключ от данной комнаты всегда висел на шее у Винсента и никогда не снимался, потому что цепочка, на которой закреплен ключ, была меньше, чем нужно для свободного снятия. Молодой человек зажег лампу, стилизованную под канделябр, и воткнул ключ в исцарапанный у отверстия замок. Дверь тут же отворилась и стукнула по стене коридора, оставив маленькую насечку среди десятков других. Винсент вошел в комнату. Тут пахло старыми книгами и кексами мистера и миссис Денай, кондитеров, чья лавка располагалась этажом ниже. На одной из стен висела большая деревянная доска, усыпанная сотней желтоватых листов, скрепленных офисными кнопками. Листы шелестели, рвались к всегда открытому стеклянному окну, стук которого раздражал соседей, которые не хотели ссориться с больным и просто закрывали на это глаза. Молодой человек тоже был бы рад прикрыть окно, чтобы меньше тратиться на отопление, но он каждый день ждал, когда же прилетит Бредбери, его кондор, который улетел с месяц назад. Клетка кондора так же, как и окно, всегда открыта, чтобы он в любой момент мог вернуться домой. В углу в двухслойном аквариуме бегали несколько десятков крыс, которые, по сути, являлись пищей для кондора, но, так как он отсутствовал, Винсенту приходилось регулярно кормить их и прибирать за ними. Он снял стеклянную крышку и высыпал в две большие миски по половине небольшой пачки. Грызуны тут же ринулись к еде, забыв обо всех своих прочих заботах. Мелкие особи получали ничтожно малую часть от общего объема и старались побыстрее ухватить кусок, но их тут же оттаскивали, если сразу не съедали. «Пример общества», – подумал Винсент, поставив крышку на место.
– Я пошла, хорошего дня! – донеслось с первого этажа, входная дверь со скрипом захлопнулась.
Молодой человек откинул шерстяной плед, встал с кресла-качалки, в которой он просидел не больше десяти минут после ухода Старушки, и, медленно перебирая ногами по холодному полу, подошел к доске. Она была поделена на семь с половиной частей, примерно метр на полметра каждая, и лишь последняя представляла собой маленький квадрат, на котором были закреплены детские фотографии Винсента и еще молодых стариков с картины в коридоре – его родителей. На каждой части был закреплен набросок лица каждого персонажа сновидения и краткий пересказ. Красные нити, пронизывающие доску, сходились на самом изможденном листе с надписью «Что дальше? Что их объединяет?».
– Никто не может дать ответ, – прошептал молодой человек и, развернувшись, вдарил по балке в центре комнаты. Он колотил ее до тех пор, пока силы не иссякли, а на полу не образовалась лужа крови.
Обессилев, Винсент рухнул на стол. Зная, где что лежит, он с закрытыми