Понимая научную неубедительность подобного подхода и следуя желанию «оправдаться», в основу теории он закладывает следующий постулат о «богоизбранности» человека, определяющей его социальность: «Инстинкт выживания, сохранения собственной жизни и использование любой возможности для активизации своих жизненных сил является основным признаком жизни и присутствует в каждом живом существе. Но для человека подчинение этому инстинкту не является неизбежной необходимостью. В то время как животные безусловно подчиняются инстинкту сохранения жизни и размножения, во власти человека овладеть даже этими инстинктами. Он может управлять и сексуальными желаниями, и тягой к жизни. Человек может отказаться от жизни, если условия ее сохранения кажутся ему неприемлемыми. Человек способен умереть ради чего-то или покончить жизнь самоубийством. Жизнь для человека – результат выбора, ценностного суждения.
То же самое относится и к желанию жить в достатке. Само существование аскетов и тех, кто отказывается от материальных выгод ради верности своим убеждениям и сохранения чувства собственного достоинства и самоуважения, служит доказательством того, что стремление к более осязаемым удовольствиям не является неизбежным, а скорее есть результат выбора. Разумеется, подавляющее большинство предпочитает жизнь смерти и богатство бедности.
Нельзя считать «естественным» и потому «рациональным» лишь удовлетворение физиологических потребностей, а все остальное «искусственным» и потому «иррациональным». Именно тот факт, что человек в отличие от животных занят поисками не только пищи, крова и сексуальных партнеров, но и других видов удовлетворения, и составляет характерную черту человеческой природы»17.
Фактически Людвиг фон Мизес говорит о содержании отношений (предикате) «человек в отличие от животных занят поисками не только пищи, крова и сексуальных партнеров, но и других видов удовлетворения», что «составляет характерную черту человеческой природы». Хотя вывод о предмете праксиологии делает совершенно иной: «Для любого вида научного исследования первичные ценностные суждения и первичные цели человеческой деятельности заданы, они недоступны для дальнейшего анализа. Праксиология занимается методами и средствами, выбираемыми для достижения таких первичных целей. Ее предмет – средства, а не цели».18 При этом Людвиг фон Мизес не раскрывает содержание оборота «методами и средствами» как понимание способов или инструментов или же их сочетания и совокупности.
Эти