Я люблю небо и землю моей Родины и не верю, что она проклята Богом. Однако временами мне хочется крикнуть:
– Люди! Если вы действительно хотите понять Россию, вы должны читать не только Толстого и Достоевского, но и Чаадаева тоже!
К 1937 коммунисты стояли у руля не более чем двадцать лет, и я не думаю, чтобы они смогли развратить так много народа за такой короткий срок. Если бы я писал научную, незаинтересованную книгу по России того времени, я бы назвал ее История Всеобщего Бесчестья». Впрочем, сегодняшняя Россия тоько открыла бы новую главу в этой книге
К сожалению, Борхес уже использовал это название.
Пока не забыл, хочу сказать…
Я не могу назвать имена всех людей, которые помогли мне написать эту книгу – каждый, кто хоть раз коснулся меня рукавом, сделал это. Целый город этих людей окружает меня.
Раскроется город, как будто прекрасная роза,
уставшая жить, дотянувшая зря до мороза,
и розой петлицу украсит плешивый и пылкий
поэт, разорвавшийся между тюрьмой и бутылкой.
И три поколения, три лепестка отлетят —
останутся в городе дети и внуки блондинов:
брюнеты, как бабочки, в ласковом танце сгорят,
порхая вокруг золотого огня Палестины…
Лишь тихая моль – середина полночного сна —
сведет наши тени, чтоб в сонные воды вглядевшись,
увидели мы, как исчезнет большая страна…
Засим отпущаеши… или же Камо Грядеши?
В этом городе есть свой Гарлем, узкие и темные переулки, куда лучше не соваться случайному прохожему, но все равно жизнерадостные собаки моего детства собрали всю пыль с этих бедных улиц и щедро украсили ей всю мою жизнь.
Там есть сады, солнечные навеки, где прекрасные женщины с лукавой улыбкой идут по дорожкам навстречу мне, и белогрудые касатки выпрыгивают из своих бассейнов, салютуя им.
И, конечно, моя жена Галина разбросана в этом городе повсюду, здесь и там, словно синее небо в грибной дождь, и мои родители, немножко вразнобой, но все-таки вытянувшие высокую ноту в оркестре Жизни, и мои дети, и – на перекрестке шлягера и гимна – вся Россия и кусочек Англии.
Три сумасшедших и собака
Все люди юга имеют вспыльчивый темперамент. Когда дочь известной грузинской княгини влюбилась в какого-то серба и убежала с ним из дома, ее мать – княгиня прокляла ее и отказалась читать ее письма. Дочь с ее другом вскорепогибли
где-то на Балканах, а их троих маленьких сыновей кто-то привез старой княгине, их бабушке. После революции княгиня и ее три внука оказались в Ленинграде. В 1937 княгине было семьдесят восемь и ее старшему внуку было двадцать два. Его звали Олег.
В то время моя бабушка со своей семьей тоже переехала в Ленинград –