– Знакомьтесь, это Виктор, – сказала она. – Мой новый друг.
Я встал по стойке смирно. Четыре мертвяка с любопытством уставились на меня. Наступила пауза.
– Разрешите представиться, – наконец произнёс один из них. – Андрей Борисович Лощинский – профессор, доктор филологических наук, загробный стаж год и два неполных месяца, старожил, так сказать.
Профессор был подчёркнуто корректен.
– Смирнов Виктор Николаевич. Инженер-программист. Женат три раза, сейчас в разводе, – я многозначительно посмотрел на Лику. – Настраиваю принтеры в офисах.
Никто даже не улыбнулся.
Андрей Борисович Лощинский – профессор классического типа, высокий, худощавый пожилой мужчина, с тонкой седой бородкой, обрамляющей морщинистое лицо, вытянутым длинным носом, с кончика которого свисали продолговатые очки в металлической оправе. Выпирающий лоб и блестящая лысина выдавали в нём глубокого мыслителя, закончившего какой-нибудь философский трактат на тему: «Культурная революция народов Севера и её роль в освоении Сибири». Профессор щеголял в приталенном костюме мышиного цвета. На лацкане пиджака был прикреплён металлический значок с едва различимой надписью: «Институт филологии и истории РАН».
– Ну что же вы, товарищи, не стесняйтесь, – Лощинский посмотрел на грузного мужчину в чёрном суконном балахоне с красивой золотистой пентаграммой на груди. Пентаграмма была заключена в окружность и висела на длинной цепочке сложного плетения типа Cartier. На кончиках символа блестели красные камни, напоминающие рубины. У мужчины было гладкое желтоватое лицо с широкими густыми бровями, маленьким носом и пухлыми губами. Тёмные вьющиеся волосы, расчёсанные на прямой пробор, падали на крупные мясистые плечи, глубоко посаженные карие глазки хитро́ посматривали на меня. «Аферист», – сразу решил я.
– А мне стесняться нечего. Ростислав Бо́ян, потомственный тувинский шаман-целитель. Общаюсь с духами, снимаю негативные последствия, ищу пропавшие предметы. И не только.
– Я вот хотела спросить, Ростислав, где ваш бубен? – с иронией поинтересовалась Лика. – У всех шаманов должен быть бубен. Говорят, он нужен для возвращения в материальный мир из мира духов. Потеряли, что ли?
– Если вам угодно знать, мисс хохотушка, бубен не единственный атрибут шамана. Сами подумайте, в городских условиях в бубен не постучишь.
– Ага, сразу в бубен получишь. У нас на районе уж точно, – мрачно выговорила молоденькая девушка, сидящая слева от шамана.
– Ой, что я слышу, немая заговорила, – издевательски изрёк Ростислав и, обращаясь ко мне, добавил: – Вот, Виктор Николаевич, знакомьтесь, Ксения Александровна Устинова. Представитель современной молодёжи. Наглая и невоспитанная девушка. К тому же постоянно молчит.
– Она выражает протест, – пожал