Сейчас Пецилия уже привязалась к Сиби. Как узник в одиночной камере привязывается к тюремщику. Душевная потребность.
Она уже почти не осуждала его за смерть дяди, короля Уго Третьего Мартелла, его жены – тёти Дафны и троюродного брата Пецилии – Хлодвига. Хлодвиг был наследником. «Ничего личного» – сказал тогда Сиби.
Она простила ему даже своё отравление. Она ведь выжила. А ему так было нужно. Он всегда умел объяснить свои поступки так, что Пецилия понимала – это вправду было необходимо. Говорить он умел. Это он убедил её выпросить у тёти Дафны приглашения на ежегодный королевский приём, Невиллов туда не приглашали.
Он уговорил Захариуса выступить на королевском совете с предложением поручить расследование этой трагедии Сиби. «Лишь он один вне подозрений, он сам пострадал, его жена при смерти. Он – человек со стороны. А командор стражи сам может оказаться заговорщиком». Как ловко Сиби потом «временно отстранил» командора и заменил своим человеком. Как он плакал над погребальным костром и обещал восстановить справедливость. Раздавал горожанам деньги – «Выпей честной народ за упокой короля!»
Престарелые советники короля сами не поняли, как в этом вихре по имени Сибариус Невилл сконцентрировались практически все королевские обязанности. Сибариус менял их местами, награждал какими-то привилегиями, подсовывал на подпись бесчисленное количество бумаг. Благодарил, снова менял местами. Одного Сиби не смог – стать королём.
Салический закон не позволял. Ни ему, ни Пецилии. Надлежало искать Бранда, младшего брата Хлодвига, или его сыновей, если такие были.
Сиби конечно искал Мартеллов, но цели преследовал намного менее благородные, чем передача трона законным наследникам.
Пецилию муж поселил в дальнем крыле королевского замка. В комнатах с видом на реку и часть порта, где всегда что-то происходило. Приходили и уходили корабли, копошились грузчики, расхаживали купцы. Пецилия любила смотреть в окно. Она поставила кресло возле окна с лучшим обзором и сидела там часами, занятая вышивкой или чтением книг.
Книги она читала запоем, предпочитая любовные романы. Там принцесс добивались белокурые рыцари, походя отрубая головы драконам и злым колдунам. Принцессой Пецилия себя ощущала, а вот любимой – нет.
Муж у неё был, казалось бы – живи, да радуйся. Даже обязанности мужчины исполнял, правда редко. Аккурат раз в месяц. В дни, благоприятные для зачатия. На ночь не оставался, уходил к себе в спальню, где ему всегда грела постель какая-нибудь из служанок. Он думал – она не знает, а она знала. Служанки болтливы и какая-то из четырёх служанок Пецилии однажды не утерпела и рассказала госпоже на ушко. Ну и пусть. От Пецилии