Второй – покрепче с виду, но не усидел, упал на бетон. Лежит ничком, из-под живота вытекает мутный ручеёк.
Тощий, наконец, нащупал упавший вирлем. Прилепил к лицу: чмокнули присоски на висках, чмокнули синие губы, расплылись в блаженной улыбке.
Тётка, явно ища поддержки, обратилась к Игорю:
– Ты глянь! Посреди рабочего дня валяются уже. Раньше хоть по пьяни, а теперь – с этой срани виртуальной.
– А какая разница? – скривил губы Одинцов.
Пока поборница нравственности разыскивала аргументы, подошёл трамвай, скрипя ревматическими сочленениями.
Игорь переступил через вонючий потёк и поднялся в вагон, доставая из кармана «подорожник».
– Проректор сказал – решение уже принято. Досрочный выпуск через неделю, и всех – в армию. А кто тестирование не пройдёт – в обычные ратники.
– Да какие из нас вояки? – хмыкнул Игорь, – мы же гуманитарии. Нафиг нам это надо.
Олег передёрнул широченными плечами:
– Не соображаешь ничего? Сегодня ночью опять прорыв был, тысяч пятьдесят по Нарвскому мосту… Снесли погранцов вместе с пулемётами.
– Не слышал.
– Ты что, телевизор не смотришь?
– Нет, конечно.
Олег побагровел. Пробормотал сквозь зубы:
– Не понимаю, как так можно. С миром чёрт знает что творится, люди с ума сходят миллионами, а ты не в курсе. Странный ты.
– Ну да, странный. Телевизора у меня нет, шлема виртуальности – тоже. А ещё я не пью, не колюсь, в соцсетях не сижу и книжки читаю.
– Да причём тут книжки, – Олег, казалось, был готов расплакаться, – скажешь, тебе и сны не снятся? Мне вот опять. Будто тело расползается, как студень, кровь вытекает, а я ничего поделать не могу. Жутко. Проснулся и до утра кофе глушил, чтобы не заснуть. Год уже такая ерунда.
Игорь улыбнулся:
– Почему же? Мне снятся роскошные сны. Например, что я – огромная хрустальная гора. А потом что я – вселенная, все звёзды во мне. Греют изнутри, смеются. Щекотно так.
– Блаженный, – пробормотал приятель.
Подошёл хмурый официант:
– Будете заказ делать, молодёжь? Полчаса уже сидите.
– Мне пиво, – попросил Олег, – а вот этому идеалисту – чай. И сделайте телевизор погромче, пожалуйста.
Брюнетка на экране, одетая в хаки, строго сказала:
– Правительство Китая ужесточило меры против употребляющих вирлемы, официально признав их виртуальными наркотиками. По данным независимых экспертов, количество расстрелянных за нарушение превысило два миллиона. В городах Гуанчжоу, Шаньдун и Пекин объявлено чрезвычайное положение.
Побежали кадры – воющая толпа на площади, какие-то рукописные плакаты с иероглифами, бьющиеся в судорогах люди… Бронетранспортёр, врезающийся на полной скорости в людскую стену.
Игорь недовольно скривился, демонстративно пересел, чтобы телевизор остался за спиной.
Официант поставил кружку на стол, щёлкнув манипулятором протеза. Кивнул на экран:
– Правильно