И на это у майора Суслова нашёлся ответ. Кстати, и ничего странного, если человек при исполнении, на своём месте и работу знает. Нормально.
– Прапорщик Тимофеев… – Прищурив левый глаз, словно из космоса считывая, майор сообщил. – Ваш прапорщик Тимофеев сейчас, я думаю, или на охоте уже, или на рыбалке. Он в Нижние Чары проездные документы оформлял, я знаю.
Полковник Ульяшов одобрительно хмыкнул.
– Хоть этот нормальный, не на Камчатку за рыбой поехал, молодец, можно сказать близко. – Похвалил полковник и спросил, не кого-то конкретно, а так, вообще, всех вроде. – А далеко это? Чары эти Нижние, интересно, далеко, нет?
И снова товарищ майор ответ знал. Дирижёру лишь глазами оставалось хлопать.
– По хорошему: пять часов туда, пять обратно… я думаю.
– На машине? – уточнил Ульяшов. (Сметана, под его лапками, уже вроде бы начинала сбиваться!)
– На командирской «волге» если… быстро. – Склонил голову майор.
– Отлично! – отозвался полковник и энергично нажал кнопку селекторной связи. – Дежурный по автопарку, – крикнул он в трубку. – Спишь!
– Никак нет, товарищ полковник, – мгновенно отозвался всполошенный молодой голос. – День же, и я на службе – не сплю, значит! Слушаю!
– И молодец, что не спишь! – похвалил полковник и резко посуровел голосом. – Слушай приказ: готовность пятнадцать минут. Командирскую «волгу» подготовить, водителя накормить, выдать деньги на бензин из расчёта… Стоп! Отбой! Деньги я ему сам выдам. Только сначала к майору Суслову пусть на инструктаж зайдёт, отметится, потом ко мне. Всё.
Селектор отрывисто отрапортовал.
– Есть – пятнадцать минут к подъезду… Полковник прокричал селектору.
– Вот и хорошо. Действуй! Время пошло. – Отключил кнопку связи, обрадовано потирая руки, повернулся, поочерёдно победно взглянул на офицеров. – С этим, значит, тоже всё ясно, отрыбалил парень. – Произнёс он. – Сматывай, как говорится, прапорщик удочки. Кто у нас следующий?
15
Подмосковный военный санаторий
«Не кочегары мы не плотники, но сожалений горьких нет, как нет… А мы монтажники-высотники, да…»
И привяжется же порой такая вот песенная липучка в голове, и крутится на языке, крутится, мешает… Но генералу Золотарёву она не мешала. Ни сейчас, ни вообще. Во-первых, песня была любимой. Во-вторых, она тонус поднимала. В-третьих, другие песни он плохо помнил. Может, кроме военных маршей, пожалуй. «Трепал нам кудри ветер высоты, и целовали…» Кстати, если честно, генерал Золотарёв давно