Свидетели значимого события становятся родственниками, так образуются и мафии.– подумалось Михалычу. Но он всегда был против мафий, против всякой профессиональной семейственности, поэтому скривился как от зубной боли.
– Пошлите устраиваться на отдых! – зрело оценив навязанное состояние, высказал Михалыч и пошел открывать дверь, вдруг появившимся ключом.
Осознавая, что пропустил что—то важное, Григ возмутился:
– И где же этот ключ был раньше?
– Где? В кармане сапога – вот где. Забыл. Жена вчера карман этот выдумала. Я ж на улицу пошел – переобулся. Успел. От такого и память заработала.
– От какого? – Облизалова отряхивалась и тоже попыталась взять в свидетели Михалыча.
– Как вы, уважаемая, на улице оказались?
Михалыч держал открытой входную дверь и демонстративно шаркнул ногами, приглашая войти.
Вошедшие расселись в фойе приемного отделения на белые сиденья. Михалыч и Григ, понурые и демонстративно уставшие, ждали объяснений от Облизаловой, тем временем собираясь с мыслями.
– Я отпросилась к стоматологу. Отдохнула немного дома от процедур. Дождалась мужа, он приехал с работы поздно. Привез к больнице, и я его отпустила. Оказывается: все ворота закрыты. Целый час вокруг ходила, пыталась щели найти, чтобы пролезть. Попыталась даже землю рыть под железной оградкой.
Григ видел, как заволновалась Облизалова, вспомнил о своей ответственности за больную, выпадом руки остановил рассказ.
– Тише, тише. Давайте спокойно пройдем в отделение.
По открытому рту и выжидательной фигуре Михалыча было понятно, что тому на сон грядущий очень хотелось получить повышенную дозу адреналина, прослушав, например, жуткий детектив или байку, но вспомнив о собственном здоровье, он одобрительно хыкнул и первым встал, торопясь поднять Облизалову с места. Григ поддержал ее с другой стороны. Надежда, встав, руки приподняла, отказываясь этим жестом от дальнейшей поддержки, отряхиваясь, разгладила обеими ладонями черную кожаную куртку по разводам принта. В тусклом свете коридора приемного отделения рисунок блеснул уникальным светом. На ладонях остались блестящие частички и странные борозды сероватого цвета. Надежда смотрела на ладони и размышляла, словно «упала» в воспоминания.»
Соседки не спали, ждали появления Надежды. Встретили её с наигранной обеспокоенностью.
– Надя! Ты почему так задержалась? Мы решили, что надумала остаться дома.
– Григ ведь на дежурстве, рискуешь! – вскрикнула Зинаида.
– Тише, девчата, давайте спать, – ответила недовольно Надежда, освобождаясь от одежды, осторожно навешивая её на плечики.
Увидев на обнаженной спине Надежды наспех сделанную перевязку, вскочила с постели старушка Разуваева.
– Утром увидит тебя Григ, то скандал закатит и всем достанется.
– Закатил