Подобно церкви, землевладельцы также судили мелкие преступления, как было принято и в Европе. Например, английские манориальные суды собирались раз в два года и занимались всеми видами гражданских споров и мелкими преступлениями. Они могли привлекать сотни представителей от населения манора в качестве присяжных и зрителей. С XVI века русское дворянство обладало судебной автономией, за исключением сферы уголовного права, что иногда фиксировалось в специальной грамоте. Но реальная практика разбирательств по незначительным делам практически недоступна для исследования из-за почти полного отсутствия вотчинного делопроизводства[98]. Несколько сохранившихся архивов проливают, пусть и фрагментарно, свет на работу таких судов.
Крупные землевладельцы управляли своими имениями с помощью персонала, который был в какой-то степени образован и обладал некоторыми знаниями. Например, стольник А.И. Безобразов в середине XVII века держал четырех приказчиков, представлявших его интересы в Москве. Они были грамотны, обучены приказному делу и умели обходиться с бюрократическим аппаратом. У некоторых из них даже были родственники среди приказных подьячих. Приказчики Безобразова в сельской местности были не так хорошо подготовлены. Подобно тому как государство давало наказы воеводам, он составлял для них наказные памяти, в которых определял их общие обязанности (сбор налогов и пошлин, наблюдение за сельскохозяйственными работами), и, как в воеводских наказах, требовал от них не пьянствовать, не дебоширить и не притеснять крестьян. Этим и другим уполномоченным, однако, дозволялось поддерживать дисциплину крестьян с помощью наказаний за проступки, как следует из двух памятей боярина Бориса Ивановича Морозова своим деревенским старостам, где он наказывает «бить крестьян батогами без всякие пощады»[99]. Судя по приказчикам имений Безобразова, эта категория людей вообще отличалась жесткостью характера. Один из них, например, писал Безобразову, что бил палкой крестьянку, оскорбившую его во время спора из-за гусиных яиц. А.А. Новосельский в своем исследовании о хозяйстве Безобразова показал, что приказчики прибегали к телесным наказаниям за мелкие нарушения без какого-либо формального разбирательства, особенно когда дело касалось неисполнения обязательств по отношению к землевладельцу, и крестьяне часто жаловались на их жестокость[100].
Традиция обязывала провинциальных приказчиков, которые обладали правом вотчинного суда по мелким преступлениям жителей сел и деревень землевладельца, судить вместе с деревенскими старостами и избранными представителями населения. Судебные агенты землевладельцев использовали те же процедуры, что применялись в