– Ну что, плывем или сидим? – говорил он.
– Почти плывем. Давай-ка, братишка, давай! Уже «гуляет» понемногу, туда-сюда! – с надеждой отвечал капитан.
Пароход пыхтел, кряхтел, скрипел и, наконец, через три часа выбрался на воду. Усталый капитан приказал команде бросить якорь и отдыхать до утра.
Вечером все собрались в генеральской каюте. На диване под стеганым одеялом лежала Лизетта с примочкой на голове и с перевязанной рукой. Она чихала, кашляла и постоянно глотала микстуру. Генерал, накинув на себя шотландский плед, сидел в теплом халате в кожаном кресле с забинтованной ногой и попивал из походного бокала любимый коньяк. Перед ним стоял капитан.
Виновники невеселого происшествия, генерал и капитан, прекрасно понимали, что афишировать эту историю не следует, потому что любое разбирательство печально скажется на карьере обоих.
– Давай-ка, голубчик, забудем мы эту досадную случайность и выпьем-ка за здоровье наше по рюмочке коньяка, – сказал Виссарион. – Посидим, отдохнем.
И они принялись отдыхать. Генерал, в шутку или всерьез, возмущался рекой, которая течет не там, где надо, а где попало. Лизетта рассказала всем о своих дурных сновидениях, увиденных в прошлую ночь, сожалела о дорогой ей «книге предсказаний» и любимом зонтике, которые утонули или одиноко плывут сейчас где-то вдалеке по течению реки неизвестно куда. Капитан объяснял генералу что-то об узком горлышке реки, перечислял преимущества пароходов перед парусниками, рассказывал о секретах приготовления ухи из щуки.
Генерал внимательно слушал, кивал головой, а потом серьезным тоном спросил у капитана:
– Скажи-ка, мне, голубчик, что знаешь ты о пропавшем в этих краях лейтенанте Нильсе?
– Странное это дело, господин генерал. Жил себе градоначальник, не тужил, славно служил, все его уважали, большим умником считали, а потом раз – и нет его, – загадочно ответил капитан.
Генерал нахмурился и обратился к нему еще раз:
– Ну, это-то мне известно. А что об этом говорят в городке, где он жил, не тужил, а потом раз – и нет его? Куда, говорят, он делся-то?
– Разное болтают, – неохотно ответил капитан.
Генерал заворчал:
– Разное болтают – к делу не пришьешь! Что он – кутил? Или, может, много воровал? Наворовал – вот и сбежал? Или что-нибудь нехорошее о ком-нибудь в городе прознал? А потом вдруг – раз, прости господи, и пропал.
В каюте воцарилась тишина. Капитан озадаченно смотрел на генерала, не совсем понимая, чего тот добивается. Виссарион многозначительно посмотрел на собеседника, потом, выждав паузу, громко откашлялся и сменил тему:
– Скажи-ка, братец, чем промышляют тамошние мужики? Золотишко где-нибудь, может, намывают или камешки драгоценные потихоньку в горах копают? А потом непозволительно их куда-нибудь сбывают? Может, заговорщики, бунтовщики да смутьяны в округе есть? Решили, может, бунт устроить, город захватить?
Капитан, отпив глоток, от таких вопросов едва не поперхнулся. Но генерал ждал