Всю дорогу в сторону спальных мест Ами болтала. Из этого чертова Марокко ей удалось достичь Испании, но испанцы депортировали ее обратно. «Наивная, если бы попасть в Испанию было так просто, он сам не прозябал бы сейчас в Тунисе», – подумал Амастан с привычным чувством превосходства над черной Африкой, ставя коробку на землю.
В отличие от него она имела право на статус беженки, – ответила, смерив его взглядом опытной женщины, Ами, которая вряд ли была старше его, но, оказывается, умела читать мысли. Она из Сенегала, и ее село – как раз на границе, где война. О, он, наверное, ничего не слышал об этом. Конечно, это же так далеко! А между тем с тех пор, как она родилась, она постоянно слышала стрельбу и плач смерти, которая не смела приблизиться к ней, пока однажды две ее сестры, возвращаясь домой в повозке, не подорвались на мине. А потом в один самый обыкновенный день вооруженные люди ворвались в их дом. Она видела, как ее муж упал, видела кровь, которая вытекала из его рта, носа, из лба, может быть, он был еще жив, но она не могла закрыть ему глаза, плакать над его телом и захоронить его, она должна была оставить его там, где он лежал. Может быть, он лежал там несколько дней. Она не знает. Кажется, с этой минуты она вообще больше не останавливалась. Но она думала не только о себе. В ней был Абду, и уже поэтому ее обязаны были впустить в Испанию. А вместо этого она оказалась в тюрьме. Ребенок вот-вот должен был родиться. И, слава богу, именно это спасло ее от насилия.
– Красавчик, тебе никогда не приходилось быть выебанным сразу несколькими марокканскими полицейскими? А вот моим подругам – да, и клянусь тебе, они этому были совсем не рады, – Ами больше не собиралась демонстрировать почтение перед любым мужчиной, Аллах был велик, но эти белые, хоть и считались мусульманами, не следовали его законам.
– Сестра, – Амастан опустил глаза, чтобы не впасть в искушение при виде ритмичных движений ее остро пахнущего тела, – думаю, что перед этим великим путешествием мы должны простить нашим врагам и смотреть с надеждой в завтрашний день.
– Конечно. Она давно простила им всем, хотя поубивала бы каждого в отдельности, – и Ами хитро засмеялась, ослепив его своим ртом. – Благодаря тому, что кобели бросились изувечивать своими отвертками ее подруг, ей снова удалось убежать. Она родила в Марокко, в лесу, и почти сразу пустилась в путь. – Ами гордо прижала к себе Абду, свесившего ножки с ее полной руки. Курчавому, как черный барашек, глазастику на вид было уже около полугода.
Так как же в результате она попала в Тунис? И неужели ей понадобилось столько времени на то, на что он, долетев из Рабата, потратил полдня, хотя, если бы продались другие материны ковры, особенно тот самый красивый, что она ткала, когда ждала несчастного Массиниссу, мог бы из аэропорта Касабланки долететь и за два часа?
Ами отмахнулась. «Что вы, белые, можете понимать в наших страданиях, – было написано на ее лице. – Если ты не знаешь, как мы добираемся