Но при этом книга непостижимым образом затягивает и проглатывается на одном дыхании. После чего возникает ощущение, будто на миг приоткрылось что-то запретное и прекрасное. Но что? Узор калейдоскопа разглядеть не успеваешь. Это раздражает и вызывает жгучее желание разгадать тайну. С налёту не получается, поэтому берёшь поесть-попить, а то и чего покрепче, и открываешь книгу снова. Начинаешь внимательно изучать и скоро забываешь про пикник и садишься к компьютеру. Потому что книга вдруг оборачивается самым настоящим лабиринтом. Если уж не каждое слово, то каждый абзац наполняется несколькими смыслами одновременно. Их нужно проверить по источникам. Под ехидный смешок автора, который явно проделал ту же работу.
Например: Павел Чувиляев утверждает, что в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» Скалозуб «нигде прямо не соглашается с тезисом о безумии Чацкого». Когда я это увидела, возликовала: ошибка! Текст классического произведения доступен; сейчас я бред разоблачу! Не вышло. Павел Чувиляев заставил меня перечитать бессмертную комедию дважды, что само по себе неплохо. И согласиться: ничего плохого Скалозуб о Чацком не говорит. Но каким литературным глазомером нужно обладать, чтобы это заметить?
И так весь текст. Похоже на Джеймса Джойса и Говарда Лавкрафта, но ни то, и не другое. Ведь у Павла Чувиляева нет никакого постмодернизма. Вернее, он только в форме подачи. А содержание: суровый релизЬм. «Реальность» является любимым словом автора. Особенно, когда она развивается в правильном направлении. Что изрядно удивляет: в лабиринте должен быть Минотавр; Ктулху; рейд-босс или хотя бы Грааль. Но его нет. Как замечает автор: «Проектом не предусмотрено». А требовать от ни в чём не повинного читателя разгадывания интеллектуальных шарад – предусмотрено?
Даже идея возвращения к Российской Империи, проходящая красной нитью через многие произведения Павла Чувиляева, в итоге оказывается несостоятельной. Империю автор хорошо знает; ей откровенно любуется; о её крахе скорбит. Но, в отличие от многих нынешних писателей-«имперцев», он понимает, что она ушла навсегда. Остались обломки и осколки, из которых уже не собрать целого. Но мы можем воспользоваться её великим наследием. Разумно и посильно. Думаю, позитивный пафос «Последнего Хозяина» в том и состоит. Как будто книгу написал русский, чудесно проспавший (или перенёсшийся?) на сто лет: примерно из 1913 года в наше время. Этакий попаданец. Психологически такой человек после первичного шока с вырыванием волос на голове как раз и стал бы разбирать осколки Империи и предлагать их нам. А себя ощущал бы её Последним Хозяином.
Остаётся понять, как к такому мировоззрению пришёл наш современник. Полагаю, болея за