В воздухе повисло напряжение, но Рамон продолжил:
– Тебе-то терять нечего. Так?..
Грэм кивнул и спросил:
– Разве никто не убегал потом?
К костру подошел лучник Ян.
– Вообще-то, мы не каждому предлагаем остаться.
Он подвел на поводке босую девушку с растрепанными светлыми волосами. На ее распухшей губе виднелась корочка засохшей крови.
– Некоторые становятся рабами. – Ян дернул за веревку, и девушка присела рядом с ним. – Любой из нас может взять тебя в рабство…
– Ян – сын священника, – перебил Рамон, – пришел к нам сам. Надоело, видать, сладко пить, захотелось острых ощущений. Да?.. Хороший воин, но слишком своенравный и отчаянный. Лезет куда не надо. Молод еще.
На красивом лице молодого воина сверкнула презрительная улыбка.
– Многие женились на своих пленницах, – продолжил Рамон, показывая на двух мужчин – те кивнули в знак согласия.
Из леса вышла стройная муталюдка – женщина кошка: кожаные легкие доспехи, высокие сапоги, за спиной – лук, на плече – молодая косуля.
– Суи – мясом не корми, дай поохотиться – наша добытчица! – представил Рамон.
– Помоги, – приказал Ян рабыне – та метнулась к охотнице, подхватила оленя и поволокла к костру.
Подошла жена Харона – крепкая женщина со скомканными остатками былой красоты – перехватила дичь из рук рабыни и, буркнув: «Я займусь этим», – пошла к хижинам.
Женщина-кошка легла возле костра, потянулась, зевнула и, сощурившись, посмотрела на Грэма. Кончик полосатого хвоста слегка заиграл.
– А это кто, муррр? – протянула муталюдка сладким, пьянящим голоском.
Ее бархатное лицо было почти человеческим, только кошачьи уши торчали из-под коротких каштановых волос.
– Блудный панголин, – сказал Ян.
– Я не у тебя спрашиваю! – Суи сверкнула огромными зелеными глазами с вертикальными зрачками и снова сощурилась. – Он немой?
Грэм открыл рот от удивления: чтобы женщина, пусть и муталюдка, так говорила с мужчиной-воином – этого он не мог и вообразить.
– Панголин… Грэм… – промычал он.
– Ты знаешь, Грэм, что до первого… муррр… дела ты – раб…
– Суи, мы как раз рассказывали Грэму наши порядки, – Рамон скрутил новый колтун в бороде.
– А ты как тут оказалась? – неожиданно для самого себя, выпалил Грэм.
Муталюдка сверкнула глазами.
– Сама пришла… муррр… Я служила в охране судов, а когда на наш корабль напали, я не стала биться за своего хозяина и исчезла, а потом присоединилась к Рамону.
На костер водрузили тушу оленя, и Харон, нахмурившись еще больше, принялся обхаживать будущее жаркое.
– И ты тоже была рабыней?
Суи широко раскрыла глаза. Грэм увидел в них чарующую глубину и буквально