Время от времени он поворачивал голову к кораблю, неотступно следовавшему за ним на расстоянии семи-восьми швартовых, потом снова устремлял свой взгляд на юг.
Ван Штиллер и Кармо тем временем работали, не покладая рук, заставляя легкую лодку птицей нестись по черным волнам. Ни тот, ни другой, казалось, ничуть не боялись вернуться на берег, населенный их заклятыми врагами, настолько они были уверены в храбрости доблестного корсара, державшего в страхе все приморские города Мексиканского залива.
Внутренние воды в заливе Маракайбо были гладкими, как масло. Это позволило гребцам идти быстрее вперед, не особенно налегая на весла. Волнение здесь вообще случается редко, так как берега в этом месте, защищенном от высоких валов двумя мысами, невысоки, а подводные течения слабы.
Оба флибустьера гребли уже около часа, когда Черный корсар резко вскочил на ноги, словно желая охватить взглядом весь горизонт.
К юго-востоку у самой воды ежеминутно мигал огонек, который невозможно было принять за звезду.
– Маракайбо, – сказал корсар голосом, в котором слышался гнев.
– Да, – ответил Кармо, повернувшись в ту сторону.
– Сколько нам еще плыть?
– Около мили, капитан.
– Значит, к полуночи мы будем там?
– Да.
– Кто-нибудь ведет наблюдение с моря?
– Да. Таможенники.
– Надо их обойти.
– Мы знаем место, где можно спокойно высадиться и спрятать лодку в зарослях.
– Вперед!
– Одно слово, капитан.
– Говори.
– Было бы лучше, если бы ваш корабль дальше не шел за нами.
– Он уже лег на другой галс и будет ждать нас в открытом море, – ответил корсар.
Постояв в задумчивости несколько минут, он продолжал:
– Правда ли, что здесь ходит испанская эскадра?
– Да, капитан, эскадра адмирала Толедо охраняет Маракайбо и Гибралтар[2].
– Ах, так они боятся? Но Олоннэ на Тортуге, а вдвоем мы его потопим. Еще немного терпения, и скоро Ван Гульд узнает, на что мы способны.
Он снова завернулся в плащ, надвинул шляпу на глаза и вернулся на свое место, ни на минуту не спуская глаз со светлой точки портового маяка.
Лодка двинулась дальше, но теперь ее нос не был больше устремлен в сторону входа в гавань, так как моряки хотели ускользнуть от таможенной охраны, которая не преминула бы остановить лодку и арестовать всех находившихся в ней.
Через полчаса отчетливо вырисовался берег залива, так как до него оставалось не более трех-четырех швартовых. Берег отлого спускался в море, однако путь к нему преграждали заросли мангров – тропических растений, произрастающих преимущественно на отмелях и способствующих распространению vomito prieto – желтой лихорадки.
За ними виднелся густой лес,