то хотя бы в другое пространство – через чердак можно было выбраться на крышу. А оттуда открывался такой вид, что дух захватывало! Во-первых, это другая точка зрения – ты выше всех, а все ниже тебя и даже не подозревают, что ты на них смотришь свысока. Почему-то всегда привлекали мое внимание окружающие храмы. Их в Вологде всегда было много, жаль, что многим из них выпала трудная судьба. Из всех храмов Вологды оставались действующими только церкви на кладбищах. Те, что были вблизи нашего дома, уже давно стали складами, учреждениями, овощехранилищами и даже фабричками – пуговичной и швейной. Родители, конечно, помнили подлинные имена святых, ради которых поставили когда-то церкви. Но сейчас я уже не смогу вспомнить их, за исключением немногих. Правда, были у моих родителей и какие-то свои имена храмов, отличающиеся от подлинных названий. Так, ближняя и, на мой взгляд, самая красивая церковь Варлаама Хутынского, а рядом еще одна церквушка, которая носила имя Ильи Пророка. От нашего дома она находилась к северо-западу. И если из-за церкви надвигалась туча, да еще с молниями, то так и говорили: «Да, из-за Ильи Пророка идет гроза, держись, надо закрывать окна (или убирать белье с улицы)». Церковь Варлаама Хутынского была очень изящна и необычна. У нее совершенно необычная архитектура для православной церкви – есть в ней что-то итальянское из-за воздушности. Эту легкость ей придает полукруглая колоннада над входом. У церкви очень изящный шпиль – редкое для наших церквей решение. Необычны для церквей севера и две вазы, украшающие алтарную часть. Я застал период реставрации этой церкви и поэтому смог забраться на леса до самого шпиля. Впечатления остались великолепные. Похожую церковь я не встречал больше нигде, разве что далеко от города, близ села Кубенского, есть слегка похожая.
Школа №14
В школу я пошел в 1945 году. Это была школа №14, ближайшая к дому. Располагалась она в деревянном особняке. Он был не так богат, как соседний – дом Засецких, в котором тоже была школа. У нашей интерьер тоже был попроще, даже печи тоже были кафельные, правда, не такие богатые и красивые, как в доме Засецких.
С этими печами, помнится, мы не очень почтительно обращались. Меня сразу научили извлекать искры с помощью обычного стального пера. Для этого надо было тыльной частью пера быстро провести по шву между кафельными плитками. При достаточном нажиме удавалось получить неожиданно яркий сноп искр. А что для парнишки может быть желанней, чем владение каким-нибудь новым приемом, фокусом или уменьем!
Наша школа была неплохой. Судить об этом можно хотя бы по тому, что у нас на уроках часто сидели практикантки из соседнего педучилища. Нашу первую учительницу звали Зоя Николаевна Прозоровская. Она жила в соседнем доме. Для меня это было сущим наказанием, так как обо всех моих проделках родители узнавали, что называется, из первых уст. Так, Зоя Николаевна сообщила, что я очень тихо говорю, отвечая на уроках. Меня пытались увещевать,
