Тем больше гордости в глазах!
О милосердье рассуждают,
Но часто холодны к родным;
Чужих кумиров отвергают
И служат преданно своим!
Пусть жизнь закончат по-земному:
В болезнях, старости, тоске
По прошлому, а кто – по дому,
Кто от любимых вдалеке.
Пусть сожалеют об ошибках,
О злых и ранящих словах,
Кому-то сказанных с улыбкой,
Кому-то – с завистью в глазах!
Пусть им откроются сквозь годы
Запятнанные ложью дни,
Как, совесть подавив, в угоду
Кому-то кланялись они!
Как мстили мелочно и больно
За то, что не ценили их,
Как сами вольно иль невольно
Причиной были бед других!
Как изменяли самым близким,
Не в силах похоть победить
И, оправдав поступок низкий,
О нём старались позабыть!
Как часто слово не держали,
Забыв, что существует честь,
И как за это осуждали
Других людей.
Не перечесть
Все их проступки, прегрешенья,
Но главное – надежда есть,
Что можно получить прощенье,
И это радостная весть!
Пусть их страданья очищают,
И пусть в оставшийся им срок
Прощенья просят и прощают.
И молятся…
Услышит Бог!
Ещё хочу сказать одно:
Им будет всем понять дано,
Что ценность жизни не в годах,
Не в удовольствиях, не в счастье,
А в их поступках и делах,
В их состраданье и участье!
Один из Помощников принимает у неё свиток, по краям которого сначала вспыхивает зелёный огонь, потом – тёмно-сиреневый.
И вот последний малый список —
Кто в преступленьях жизнь прожил.
Колючий свет с тюремных вышек
Им вместо Божьего светил!
Насилье, грабежи, разбои
И наркотический туман…
Жестокосердие слепое…
Кипящий чувствами вулкан
Тоски, раскаянья у гроба…
В глазах отсвечивает Ад…
Остался шаг последний, чтобы
Упасть туда, – и путь назад
Отрезан навсегда, навечно!
И только – вниз, и только – в тьму!
И цепь мучений бесконечных
Уже не в силах никому
Прервать!
Осознано паденье
И гибельный неправый путь!
И наступило просветленье
В их разуме!
Из сердца муть
И грязь исчезли.
С тихим стуком
Вошли надежда и любовь,
Мелодией небесных звуков
Сердца наполнив, чтобы вновь
Жизнь возродить, но ненадолго…
Светлая отдаёт третий свиток, по краям которого сначала горит зелёный огонь, потом вспыхивает коричневый.
Простившись, Светлая уходит, но её останавливает Морот, стоявший в стороне.
МОРОТ
Вы так красиво говорили —
Я прослезился!
СВЕТЛАЯ
Где они?
МОРОТ
А,