Когда до судна осталось меньше мили, «Нефритовый дельфин» наконец включил сирену, после чего за несколько секунд набрал скорость и круто повернул на правый борт, а потом опять на левый, оставляя за собой пенный след на волнах. Но вилять было поздно. Лодки разошлись в стороны, чтобы избежать столкновения, а потом ринулись к корме «Нефритового дельфина», как бычьи акулы на добычу.
Сомалийцы достали орудие и нацелили его на вышку. В бинокль Исмаил увидел движение на мостике – бегающие и размахивающие руками черные тени. По его телу прошла волна адреналина, когда он стал готовиться к атаке. Потом он представил себе сестру, такой, какой она была в прежнем мире: нежный овал лица, обрамленный вышитым хиджабом, маленькие нос и губы, и глаза, которые сияли, когда она улыбалась. Ясмин, невинная, как цветок. Она была его путеводной звездой, его тайным источником мужества. Гедеф не знал о ее существовании, не знал, что движет им на самом деле или на что он готов пойти, чтобы освободить ее.
Вдруг на лодке Гедефа раздался автоматный огонь, характерное ра-тат-тат АК-47, известное в зонах военных действий по всему свету. Одна очередь, потом вторая и третья, все в сторону мостика. Экипаж «Нефритового дельфина» тут же скрылся их виду. А потом случилось нечто такое, что стало для Исмаила полной неожиданностью: он услышал громкий хлопок винтовочного выстрела. Потом еще один.
Он дернул бинокль в сторону лодки Гедефа, и ужас охватил его. Один из нападающих лежал, перевалившись через планширь и свесив одну руку в воду, а другой держась за окровавленную грудь. Гедеф орал на скованный страхом экипаж, стреляя по вышке. Потом он тоже получил пулю в бедро. Нога под ним подломилась, автомат полетел за борт и исчез в воде.
В тот же миг Исмаил понял, что нужно делать. Бросив бинокль, он вырвал румпель из рук испуганного рулевого. Его люди кричали, чтобы он прекращал атаку, их темные лица были перекошены страхом, но его не интересовала их трусость. Он слышал только одну винтовку, и это означало, что на судне только один стрелок. Он хорошо стреляет, но не может находиться одновременно везде. Если Исмаилу удастся подняться на борт, он сумеет его вырубить. На улицах Могадишо ему приходилось такое проделывать.
Набирая максимальную скорость, он направил лодку к корме «Нефритового дельфина». Громадное судно высилось над ними, как за́мок из закаленной стали. Исмаил присмотрелся к открытым окнам на вертикальной корме. Располагались они на уровне главной палубы, в тридцати футах над водой, но в пределах досягаемости. Лестница с крюками, которую они привезли с собой, была сконструирована специально для таких целей.
Услышав новые