Ева сжала руки в кулаки.
– Вы можете изучать его вдоль и поперек и все равно не узнаете меня. – Она круто развернулась и быстро зашагала к себе, не обращая внимания на идущего за ней Майкла.
Руки Евы дрожали, когда она набирала код от своей двери.
– В моей работе необходимо понимать психологию людей, – сказал Майкл. – Может, вы считаете себя такой особенной и думаете, что я не могу вычислить, что вы собой представляете?
– Я не набор характеристик, – с громко бьющимся сердцем ответила Ева. – Я личность. Я…
– Вы избалованны, эгоистичны. Вы чувствуете себя наказанной, будучи окруженной роскошью, потому что не знаете ничего другого. Потому что не имеете понятия, каково это жить без крова и пищи.
Ей стало дурно, и у нее задрожали колени. Что плохого в том, чтобы хотеть от жизни большего, вместо того чтобы довольствоваться ролью предмета чьей-то сделки?
– Можете думать все что угодно. По правде говоря, то, что вы недооцениваете меня, только мне на руку.
Майкл тихо рассмеялся:
– Возможно, все дело в том, что вы просто переоцениваете себя. – Он подошел еще ближе, и ее сердце начало буквально выпрыгивать из груди. Он положил ладонь на дверь и склонился над Евой. Его лицо было так близко, что у нее перехватило дыхание. – Спокойной ночи, принцесса.
Майкл отошел от двери и, развернувшись, направился прочь.
– Ублюдок, – достаточно громко, чтобы он услышал, выругалась Ева. Ее всю трясло.
Майкл не стал оборачиваться, а только рассмеялся.
Ева захлопнула за собой дверь и упала на софу.
Это был настоящий кошмар. Катастрофа. Она добилась того, что ее посадили чуть ли не в детский манеж.
Ева подумала, не сбежать ли ей через окно, но тут же отбросила эту мысль. Ей некуда было податься, и, по правде говоря, не хотелось бунтовать ради бунта, что выглядело бы еще большей глупостью.
Она закрыла глаза и почувствовала, как петля все больше затягивается вокруг ее шеи.
Долг и честь. Вот чему следует уделять больше внимания.
А Еве хотелось жить своей жизнью.
Но в ее случае такое желание делало ее эгоистичной и ужасной, тогда как другого человека посчитали бы нормальным и ответственным, если бы он захотел самостоятельно распоряжаться своей жизнью. Еве об этом приходилось только мечтать.
Глава 3
Евангелина, в черных брюках, белой блузке, с длинной ниткой жемчуга, очень отличалась от той девушки, которую Майкл встретил накануне вечером. Ее блестящие каштановые волосы были уложены в пучок, на лице едва заметные следы макияжа. Теперь она была похожа на настоящую принцессу.
Но перед его глазами стояла вчерашняя Ева, вся такая вспыльчивая и горячая. Она пленила даже его сны, а такого никогда раньше не случалось. Ему пришлось выйти утром на пляж и бегать, пока легкие не начали гореть огнем. Он надеялся довести себя до полного изнеможения и избавиться от мучительного