«Ты ведь не знаешь его так, как она!» – напомнила она себе, заставляя себя не судить предвзято, – «Ты же пишешь сценарии о любви. Надо быть готовой к неожиданному повороту… сюжета».
– Мы еще не обращались за разрешением на брак, – ответила Деми и тут же пожалела об этом.
– Так, может, и не стоит торопиться? Надо как следует все обдумать…
– И не выйти за Кьярро замуж, так? – строго спросила маму Деми.
– Кьярро? – Одетта побледнела.
– Да, я так зову своего любимого… ласково.
– Ласково? Ты любишь его? – Одетта была шокирована.
Ей казалось, что ее дочь находится под впечатлением от обаяния этого некрасивого джентльмена. Через неделю – две это пройдет – так думала она.
Но любовь…
– Естественно, я люблю его. Зачем иначе я сделала ему предложение?
– Ты… сама… сделала ему… Дорогая, – обратилась она к невестке, – Принеси мне воды, пожалуйста.
Алтадимор убежала за водой.
– Мадам, Деми не стоило говорить это. Конечно, это я просил ее стать моей женой.
– Я не знаю, каким образом вы ее приворожили, но я в этом разберусь.
Алтадимор принесла воды. Одетта выпила, отдышалась и сказала:
– Итак, она сделала вам предложение.
– Я же говорил, что…
– В этом доме в данный момент и при сложившихся обстоятельствах, неподвластных мне, увы, говорю я. И вы, естественно, дали свое согласие. Почему бы вам не согласиться? Моя дочь красива, умна…
– Я полагаю, она рыжая, – улыбнулся Декьярро.
– Кьярро, не надо, – Деми сжала ему руку, пытаясь его остановить.
– Да, у нее рыжие волосы. И веснушки. Они не сойдут, даже если Деми приложит много усилий, чтобы их свести.
– Я и не хочу что-либо менять во внешности моей будущей жены.
– Правда? Но вы не любите ее.
– Мама!
– Замолчи, Деми! Ты явно сошла с ума! Это же… мезальянс, неужели ты не понимаешь?
– И в чем ты углядела мезальянс? Декьярро богат, как и я.
– Он всего лишь вице – президент компании «Золотая осень». Дарио, к примеру, ее президент и владелец. Но я согласна, что твой так называемый жених гордый. Если для тебя это достоинство, то да, Декьярро чрезвычайно гордится собой и тем, что заставил тебе сделать совершеннейшую глупость – согласиться на этот дурацкий брак.
– Я люблю вашу дочь. Я так люблю ее, что вы себе даже не представляете. Деметра так красива, что я день и ночь готов молиться за спасение своей грешной души.
– Грешной? – не поняла Одетта.
– Да, ибо моя любовь к ней заставила меня согрешить столь непростительно, как никто до меня не грешил.
– И что же это за проступок?
– О, я вам этого не скажу! Я не хочу, чтобы вы меня потом уничтожили. Мы с Деми будем жить долго и счастливо, как бы вы ни старались испортить наши отношения.
– Нет, ты слышала, каков наглец, а? – обратилась Одетта к невестке.
Алтадимор