На рассвете оставил свой «номер-люкс» и зашагал к Рыбне на условленную явку. Явочную квартиру для нашей группы готовила Комар, радистка из группы «Львов». Накануне вылета нам сообщили фамилию, адрес. Хозяин явки, судя по донесениям Комара, человек надежный, проверенный, секретарь местной партийной ячейки. На дом № 448 я наткнулся неожиданно на верхней улице. Сказать по правде, мне просто повезло. Найти дом в Рыбне по номеру не так-то легко. Но, повторяю, обошлось без нежелательных расспросов. Ворота небольшой усадьбы были широко раскрыты. Во дворе я увидел пожилого крестьянина в жилетке, в капелюхе с черной лентой. Потягивая трубку, он смотрел на меня выжидающе, спокойно. Не без волнения я произнес пароль:
– Имеет ли пан для продажи сливы?
Вместо отзыва хозяин сказал:
– Пойдемте в хату.
Малик усадил меня за стол.
– Слив, паночку, уже нет. Есть яблоки. Давайте еще раз знакомиться. Эти стены надежные. Здесь нас никто не услышит.
– Капитан Михайлов.
– Станислав Малик, товажищ.
Станислав обрадовался мне как родному сыну. Сказал, что меня давно ждут, беспокоятся. Накормил завтраком. Затем осмотрел меня с ног до головы, недовольно поморщился и, ни слова не говоря, ушел в соседнюю комнату. Возвратился оттуда с ворохом одежды. Я охотно расстался со своим темно-синим костюмом. И вот мы стоим рядом, босые, в рваных брюках. На мне, как и на Малике, жилет, капелюх с черной лентой.
– Кто-то уже приходил?
– Паненка одна. Файна паненка. Ольця Совецка нашла ей схрон.
– Кто еще?
– Ниц, товажищ капитан.
В «паненке» нетрудно было узнать Грушу.
Значит, Гроза еще не появлялся.
Я один на чердаке, заваленном сеном, сбруей, разной рухлядью. Станислав по моей просьбе отправился к Ольге Совецкой.
Какая ты, Комар? Что мне о тебе известно? Ниже среднего роста, глаза карие, комсомолка. Во вражеском тылу почти четыре месяца. И все это время поддерживает связь, регулярно передает важнейшую информацию. «Смелая, боевая дивчина, – коротко аттестовал ее Павлов. – Из группы осталась одна. Будет работать с вами».
…Сначала над лестницей взметнулись глаза. Не глаза – очи. Встретились с моими. Затем вынырнула вся – в передничке, стареньком платьице, босые ноги. В школе я наверняка принял бы Ольгу за ученицу пятого-шестого класса. Смотрел на нее, и как-то не верилось, не укладывалось в сознании, что эта девчушка-пичужка и есть бесстрашный Комар.
– Здравствуйте, товарищ капитан. С благополучным прибытием.
– Здравствуй, Комарик.
Кинулась ко мне. И тут я почувствовал, что глаза нашей героини отнюдь не на сухом месте.
– Это ничего, это я на радостях, товарищ командир.
Ольга подтвердила: Груша явилась на шестой день.
Жива, здорова, сидит у татуся.