А уж библиотекарь поверил бы точно.
И госпожа Мариетта Космопилит, что живет в доме номер 3 по улице Щеботанской в Анк-Морпорке, тоже поверила бы. Но она также верила, что земля круглая, что перышко чеснока в бельевом ящике комода отгоняет вампиров, что время от времени полезно побыть на людях и посмеяться, что в каждом есть что-то хорошее – надо только знать, где искать, и что три отвратительных гнома всякий раз подсматривают, когда она раздевается перед сном[4].
Голывуд!..
…Пока был, прямо скажем, так себе. Просто холм у моря, а по другую сторону холма – множество песчаных дюн. Место было красиво своеобразной красотой – той самой, которой можно быстро полюбоваться и тотчас перенестись в другое место, туда, где есть горячая ванна и прохладительные напитки. Оставаться там на более продолжительное время следует разве что во искупление грехов.
И все же то был город… какой-никакой, а город. Лачуги строились прямо там, где возчикам приходило в голову сгрузить лес. Постройки были безыскусны и грубы, словно плотники жалели на них время, которое предпочли бы потратить на нечто более значительное. Голывуд был застроен дощатыми квадратными коробками.
Исключение представляли лишь фасады.
Как много лет спустя говаривал Виктор, тот, кто желает понять Голывуд, должен первым делом понять его постройки.
Сначала вы видели стоящую на песке коробку. Кое-как сварганенная двускатная кровля функционального значения не несла – дождей в Голывуде не было никогда. Щели в стенах конопатились старым тряпьем. Окна – просто дыры в стене, так как стекло при перевозке из Анк-Морпорка могло треснуть. А фасад с задней стороны дома выглядел как огромный деревянный щит, удерживаемый сложным переплетением подпорок.
Зато спереди фасад представлял собой крашеную и расписную архитектурную фантазию в стиле баракко – резьба, лепнина и прочие изыски. В Анк-Морпорке люди благоразумно стремились не привлекать внимания и строили очень простые дома, а украшения приберегали для внутреннего убранства. Тогда как Голывуд выворачивал свои дома наизнанку.
Пребывая в несколько одурманенном состоянии, Виктор брел по дороге, которая считалась здесь главной улицей. Кажется, рано утром он проснулся в дюнах. Почему? Он направлялся в Голывуд, но зачем? Этого он вспомнить не мог. Помнил только, что, когда он принимал это решение, оно казалось бесспорным и очевидным.
У него была сотня веских причин.
Вспомнить хотя бы одну…
Увы, в мыслях его не было места воспоминаниям. Они были слишком заняты насущной проблемой голода и жажды. Пошарив по карманам, он наскреб всего семь пенсов. Этого не хватило бы и на миску супа, не говоря уж о том, чтобы сытно поесть.
А сытно поесть ему бы не помешало. После сытной еды голова обычно проясняется.
Он начал протискиваться сквозь толпу. Большинство местных жителей, похоже, составляли плотники, но были