ограничивалось наше знание со времен советского периода жизни страны. Сам факт расширения этого выбора позволит ученым независимо от их узкой принадлежности увидеть в прошлом какие-то важные фрагменты будущего нашей страны, ибо она – часть общей человеческой системы земли, а не какой-то другой планеты. Что касается конкретно того, что собственность – это предмет не только политэкономии, но и социологии, то здесь помимо какого-то разделения научных сфер по изучению данного феномена речь может идти и о предметном созвучии этих двух общественных наук. Достаточно сказать, что исторически предмет политической экономии традиционно совпадал с социологией. С XVI века политическая экономия и считалась социологией. Выдающиеся представители политической экономии (В. Петти, Ф. Кенэ, А. Тюрго, А. Смит, Д. Рикардо и др.) в принципе в большей степени были социологами, чем экономистами в современном понимании этой науки. Они разрабатывали социальное содержание политической экономии через проблемы социальной статистики, социальные формы труда, проблемы социального содержания и цели разделения труда – через разделение труда и обмен как отношение между классами, выявляли характеристики классов, их определение и понимание собственности как системы общественных отношений и др. Знакомство с творчеством по своей сути первой экономической школы – физиократами (меркантилизм не в счет) вполне позволяет сделать вывод о том, что данная школа в большей степени явилась родоначальником социологии, чем политической экономии. Так, например, основатель этой школы Ф. Кенэ рассматривал роль того или иного класса в создании богатства, в производстве продуктов труда, распределении продуктов труда между классами, присвоении богатства, собственности. Именно у Кенэ прослеживаются основы той теории ценности, которую сформировали впоследствии А. Смит и Д. Рикардо. Но уже Кенэ показал, что разделение труда с социальной точки зрения представляет собой отношение неравенства и несправедливого присвоения собственниками средств производства чужого труда. С его точки зрения, эффективна и справедлива собственность, соединенная с трудом
[65], и, пожалуй, такое понимание собственности в допромышленных условиях с учетом своеобразной трактовки социальной структуры того времени более понятно, чем взгляды на нее Д. Рикардо. Прежде собственность и труд были едины, не было классов. Неравенство и труд на другого один из ярких представителей школы физиократов А. Тюрго связывает с отсутствием средств производства (в частности, земли) у части населения, разрушением общей собственности: «Земля, – утверждал он, – перестала быть общей собственностью, установилась частная собственность на землю», происходит разделение общества на классы
[66]. Конечно, физиократы, как и В. Петти, еще не могли проникнуться мыслью о роли разделения труда в прогрессивном развитии общества. Более того, они, как собственно и А. Смит, с большей симпатией относились к домануфактурному периоду человечества. Социальный
