В детдоме, в одной из групп, был еще один способный мальчик, по характеру и лидерству схожий со мной. Я о нем знал, так как общались, дружили. И сказал Людмиле Николаевне, что я не один с таким желанием: «Сделайте что-нибудь, попробуйте, пусть дадут хоть маленький шанс показать, что мы что-то можем, что мы не пропащие дети, что мы идем к цели. Просто пусть дадут попробовать». И она поехала в департамент образования спустя несколько дней просить для нас вступительную путевку.
Через некоторое время нас двоих вызвали к директору в кабинет. Людмила Николаевна говорит, что путевки она выбила с трудом, что над ней посмеялись и сообщили, что шансов у нас нет. Эти слова Людмила Николаевна сказала мне, когда мы приехали на вступительные экзамены. Но надо было уже готовиться к экзаменам, после того как мы узнали про путевки. Мы тогда, помню, очень обрадовались, счастья столько было, глаза загорелись, я подумал: «Ну наконец-то все будет хорошо, я докажу что я человек и что чего-то в этой жизни стою».
Прошло еще немного времени, и нас повезли в Екатеринбург на вступительные экзамены и медицинскую комиссию. Конечно же, как я и предполагал, комиссию по состоянию здоровья я прошел без всяких проблем, здоровье у меня хорошее. Экзамены вступительные я сдал и даже очень хорошо, физподготовку тоже прошел успешно. Мой друг, с кем я приехал поступать, зовут его Николай, тоже все благополучно сдал, иначе и быть не могло, мы очень старались и были уверены в себе. Ведь впереди нас ждало хоть какое-то будущее. Сидим мы, значит, пальцы скрещены, волнуемся. Людмила Николаевна с нами сидит, поддерживает нас, причитает: все хорошо, вы справитесь.
Помню еще, открывается дверь кабинета, выходит женщина, такая вся на вид строгая, интеллигентная, и спрашивает: кто тут самый высокий? Я поднял руку, а и вправду, я был самым высоким среди всех ребят, кто приехал поступать. Пригласила в кабинет, говорит, помоги штору повесить, а то не достаем, да и возраст уже не тот, по подоконникам скакать, и смеялись сидели со своей работницей. Я не мог отказать и сделал, что она просила. Присел снова на лавочку, сидим и ждем решения, волнуемся.
Через некоторое время в коридор заходит мужчина, солидный такой, видно, что не простой, и с ним мальчик наших лет, хлюпик такой, аж смотреть жалко. Весь какой-то замкнутый в себе, худой. Мужчина зашел в кабинет, где сидели эти женщины, которым я помог повесить штору. Его сын остался в коридоре, стоит у стены присесть не осмеливается, хотя место было много.
Выходит мужчина из кабинета через некоторое время, забрал своего мальчика, и они ушли. Еще через некоторое время стали вызывать ребят. Мы сидим, ждем, когда вызовут нас. Прошел час, детей уже не осталось: после их вызова в кабинет они покидали здание. Никого уже не осталось, кроме нас, мы заметно начали нервничать.
Людмила