Печь делила избу на две части: в одной половине Бортников спал, в другой у него стояла простейшая одноконфорочная плита, подключенная к баллонному газу. Стол здесь был, скамейка, на полках стояли жестяные банки с крупой, мукой и солью. А в погребе нашелся целый ящик с тушенкой и несколько банок с соленьями.
– Кашеварить буду я, – сказала Знаменова, с мягкой улыбкой глянув на Олега. – На тебе – охрана и оборона.
– Это само собой.
Хорошо, если двигатель вывели из строя злые шутники. А если кто-то заманивал их в ловушку, которой могла стать эта деревянная изба? Ее могли закупорить со всех сторон, обложить хворостом и поджечь. Вряд ли это кому-то нужно. Зачем тому же Чащину убивать «важняков»? Кроме жестокого геморроя он ничего этим не добьется… Но в любом случае ушки нужно держать на макушке.
Дом был без электричества, но в сарае стоял старый, возможно, еще с довоенных времен, дизельный движок, подключенный к генератору. Его завели, в дом подали свет, Черновицын настроил маленький черно-белый телевизор.
Но очень скоро Пахомов решил выключить генератор: слишком уж громко он работал. Этот звук вызывал чувство дискомфорта, казалось, что к дому кто-то незаметно подкрадывался. К тому же свет в доме притягивал комаров, от которых уже не спасали еловые ветки, которые нарубил Духов – и для запаха, и себе на постель.
Спать легли в десятом часу. Первое время Татьяна сторонилась Олега, но потом все-таки подлегла к нему. Их отношения уже перестали быть тайной, глупо было стесняться. Тем более спали они в одежде.
Черновицын таился где-то возле дома, высматривая возможную опасность, Духов ворочался на своих еловых лапах, накрытых брезентовым плащом.
– У тебя что, вши завелись? – спросил Олег.
– Нервные… И как люди в старину жили? Без света, без канализации…
– Зато в семье по семь-восемь детей было.
– Если я вам мешаю, так я выйду, – сказал Костя.
– Кто тебе сказал, что мешаешь? – усмехнулся Пахомов.
– А я опер или где? У меня дедукция, как у молодого… Может, правда, на холод сходить?
Духов поднялся, надел плащ, на котором лежал, и направился к двери.
– Тихо там на улице, внимание не привлекайте.
Олег служил в спецназе МВД, участвовал в боевых рейдах по вражеским тылам. Он знал, как подкрадываться к объектам противника, как снимать часовых. И он откровенно не понимал командиров, которые выставляли часовых чисто для проформы, заставляя их двигаться по заданному маршруту. В боевых условиях часовой не должен находиться на виду, нельзя ему привлекать к себе внимание. Не зря же существует такое понятие, как «секрет». Охранение должно вестись тайно, скрытно. Именно такую задачу и получил Черновицын. Он мужик исполнительный, за него можно не переживать, да и Духов сомнений не вызывал.
– А мне здесь нравится, – прижимаясь к Олегу, прошептала Татьяна. – Жила бы здесь с тобой и ни о чем бы не жалела.
– А как же служба?
– Ну, в городе, конечно, лучше… Если, конечно… – Она запнулась.
– Что